– Какого хрена, мать в-в…?
– Пап, кто там? – прервал его мальчик. Вошел в коридор, увидел лицо отца в крови, который пытается закрыть лицо руками. Потом тот, что справа достает из кармана что-то блестящее. Нож. Нож, который приходится отцу в область живота. Отец соскальзывает по стене, собирая руками одежду, висящую на вешалке. Затем ему приходятся еще несколько ударов. Но мальчик уже бежит на кухню, чтобы закрыться, ведь по кухонному балкону можно добраться к старой ворчунье – всяко лучше, чем быть убитым двумя мистерами кожаными куртками. Но все тщетно. Дверь выбивают, и это несмотря на то, что открывается она в коридор. Закрыв ладонью рот мальчику один из кожаных курток хватает его и тащит, ноги волокутся по полу, но кого это волнует? Никого. И где эта старая калоша Катерина? Что удивительно – на мальчика накидывают его куртку, застегивают.
– Чт… Что вколо-о-о-ль… – этот укол, увы, отключает мальчика. Просыпается он уже в машине.
– Куда вы меня везёте? Зачем убили папу? За-а-а-че-ем? – кричал мальчишка, пытавшись вырваться от двух мужчин, сидевших по бокам, но увы, всё бесполезно.
– Заклей ему рот! Пусть заткнется маленький идиот – сказал своему напарнику сидевший слева от мальчика.
– Подержи его. Так, малыш, больно не будет. Вот так. – ответил сидевший справа.
– Что вы мне вкололи? Что это? Объясните мне. Сейчас объясните! – мальчик не хотел, чтоб его отпускали, он лишь хотел, чтобы ему объяснили, – за что вы со мной так? Что сделал мой отец? Он только учи-и-те… уч… учите… – и глаза мальчика заплыли пеленой. Мгновение – подбородок мальчика падает на грудь. Мгновение. Глаза окутывает тьма.
Спустя где-то три часа мальчик вновь проснулся. Городской пейзаж сменился лесным. «Похитили. Везут в лес. Чтобы убить» – мысли одолевавшие мальчика.
– Ты смотри-ка, рано проснулся, иди сюда дорогой. Вот так. Спи дальше – сидевший слева вколол еще два укола.
Спустя пять часов мальчик просыпается от того, что его вытаскивают из машины. Он пытается вырваться, ведь он уже понимает, что это похищение, ему всего шесть, а он уже многое понимает. Достаточно умный, чтобы не любить ТВ и любить Булгакова, взрослый для того, чтобы получать хорошие оценки в первом классе и открывать дверь дамам. Достаточно взрослый для того, чтобы его вырвали из этого мира. В конце концов всех нас рано или поздно вырывают из этого мира, хотим мы того или нет. Иногда в восемнадцать лет, иногда позже, всегда до двадцати семи. Но по существу он ведь такой маленький. На улице темно и его куда-то тащат. Он чувствует запах моря. Это, хоть и немного, но успокаивает его – все же лучше быть похищенным под такой приятный запах, чем быть похищенным под запах городской жизни. Он оборачивается. Машина не та. Её сменили. Вероятно, не хотели вызвать подозрение, но вытаскивать мальчика из одной машины и засовывать в другую… Это, конечно подозрительно. Но и он всего лишь шестилетний мальчик, и это все лишь глупые детские догадки. Но действительно ли глупые?
Под руки его тащит все та же старая компания: мистер сидевший справа и мистер сидевший слева, мистер говнюк и мистер спи-мой-малыш. Ноги временами скребут сырые доски пирса. «Идиоты, похитили меня, так хоть несите нормально» – подумал мальчик. – «Света достаточно, чтобы это кто-то увидел. Но никого нет. Вообще. Что это за место? Около Москвы я моря точно не помню, около Одессы помню, но чтобы здесь…». Хотя где «здесь»? Он даже не знает, где находится. Его бросают в какой-то катер. Мальчик вдруг жалеет, что не удосужился почитать о катерах. Ох уж эта детская неосмотрительность, вдруг тебя похитят на катере, а ты о нем ничего не знаешь, у нас же каждый день такое, надо внимательней быть, вот беда.
