Пусть безумна моя вера, что меня ты любишь!
Ты меня всего, что я имею, не лишай!
В этом мире счастлив лишь безумный!
Чёкнутый поэт, безумным пребывай!
Как произнести мне слово, к красоте твоей приблизясь?
Пред твоим очарованьем я ничто, я ниже пыли.
Ты насмешлив, горд со мной и неприступен.
Я, как нищий перед властью шаха, пред тобой бессильна.
Чтоб посметь тебя коснуться словом хоть,
Нужно быть богинь красивей.
Даже твоё имя я произнести не в силах.
Робость слов моих поток весь иссушила.
Ты подобен саду мудрости, чудес и вожделенья,
Дверь в который предо мной закрыли.
Сердце оградил своё стеной ты.
Не пройти к нему мне:
Я мягка, как воск, а ты – твердыня.
Пред твоим очарованьем пали пери всего мира.
Я, из них ничтожней всех, волю пред тобой склонила.
Я не смею вслух произнести любви слова.
Их сказать такой, как я, насмешке равносильно.
Но моя любовь тебя достойна.
Несравним ты. И моя любовь настолько несравнима!
Разреши мне снять стыда покров!
Пред тобой предстать, как есть словами, я просила.
«Я люблю вас», – вслух произношу.
То, что раньше вслух я никогда не произносила.
Я открылась пред тобой.
Пожалей меня, насмешку спрячь, помилуй!
Я с тобою прямо говорю.
Нет меня свободней и счастливей!
Как тебя назвать? Ты несравним!
Тебе под стать твоё лишь имя, О, Мадин!
В мечтах могу лишь я тебя коснуться.
А наяву ты неприступен и недостижим.
Но так ли безнадёжен путь поэта,
Коль на вершине побывать желаньем он томим?!
Я вдохновеньем на вершину поднимусь.
Коснусь тебя! Сорву покров приличия движением одним!
Как пыль, взметнувшись, припаду к тебе!
Так ли ничтожна пыль?!
Она смиренно стелется пред тем, кто ей любим.
Она мечтает ног любимого коснуться,
Взлетев в блаженстве до вершин!
Я жажду пылью в ноги так тебе упасть,
До кончика волос тебя ласкать, поднявшись,
Мой пыл неутолим!
Тобою наслаждаться, тепло твоё впитав,
К тебе прижавшись кожей, телом стать с тобой одним!
Я не робка! Неужто разрешения тебя поцеловать просить?!
Коснись меня, иль я тебя коснусь,
Желанье утоли! Держаться нету сил!
Но твою волю уважая, я недвижимо молчу.
Как можешь ты жестоким быть таким?!
Неужто убыло б с тебя, коль прикоснулась я б к тебе?!
Как можно мучить так того, в ком страсти жар неугасим?!
Сойди с высот гордыни жалостью ко мне!
Дай мне тебя почувствовать!
И ты меня почувствуй – ту, кем ты безудержно любим!
Не смею ставить я своё желанье выше твоего.
Не смею требовать и умолять, когда ты глух к мольбам моим!
Но всё же здесь молю тебя я, на коленях пред тобою стоя,
Дай мне в объятиях с тобой соединиться!
Дай мне присвоить твоё тело:
На время дай почувствовать его своим!
А коль я не могу коснуться тела твоего,
Люблю я твою душу всегда —
Люблю тебя всего, Мадин!
И жажду я твоей щеки коснуться,
Тебя рукой лаская, всю нежность сердца выплеснуть:
О, как ты мной любим!
Тёмные огни твоих очей
Солнца ярче, молнии светлей!
Мир весь в твоих очах, и ими я поглощена.
Во мраке заблудилась я твоих ночей!
На миг меня коснулся взглядом ты.
Миг для меня тот вечности длинней!
Я падаю перед тобой, хоть я недвижимо сижу.
Не устоять тому, кто от желанья ветерка слабей.
Какая нежность скрыта в твоём взгляде!
Растроганна я глубиной души чувствительной твоей.
Не знаю в мире большей красоты.
Твои глаза передо мной. Вот красота вселенной всей!
Я трепещу и ты тому виной.
Мишенью стала я твоих очей!
Накрой меня тьмой сладостною взгляда твоего.
Во мраке нежном глаз твоих свет моих дней.
