Интересный факт, что выгляжу я как подросток, а ведь, напомню, женщина с ребёнком-школьником – моя ровесница. В общем, думаю, ничего удивительного, что я до сих пор боюсь, что не смогу найти джинсы. Найти джинсы во время небольшой перемены между уроком физкультуры и геометрии, буду бегать в одних трусах, переживая, что всем будет ужасно интересно вычислить размер моего члена через белую ткань трусов, которые мама погладила мне с вечера и оставила на стуле около кровати. И вот, мне снова семь лет. А у семилетнего мальчика, очевидно, размер достоинства примерно мизерный, потому что это и достоинством-то назвать очень тяжело. Но всё не так плачевно, конечно, однако около моего дома расположился детский сад, так вот, если я буду шагать мимо него, скорее люди подумают, что я забираю младшую сестру из школы, нежели уже свою дочь. Может, дело в блядской ответственности, которую я не хочу брать даже за себя, даже живя в одиночестве. И ответственность, то есть её отсутствие, не даёт мне встать на ноги и обрести то, что называют «взрослостью». По крайней мере, подростки не подойдут ко мне в магазине и не попросят купить петарды, пива или кент с кнопкой, потому что я бы всё равно не купил. А, когда я буду пить бад на лавочке у подъезда, сердобольная бабка со своей собакокрысой явно наорёт на меня и кинет угрозу, что всё расскажет моему отцу. Когда встретит его, разумеется, добавит она. Ой, дорогая бабка, я бы и сам был не против его встретить.
Короче, та моя знакомая – женщина в разводе. Ещё и с ребёнком, который выступает вечным приложением к ней. Даже когда у нас случился с ней единичный секс, мне кажется, думала она больше о своей маленькой копии, чем о том, как же я стараюсь, чтобы она кончила. Может, поэтому ни черта и не вышло. Наверное, когда мы встретились, у неё была дикая тоска по мужскому плечу после стольких лет брака с конченым абьюзером, контролировавшем каждый её шаг, так что, вылетев из этих отношений пробкой от шампанского, ей внезапно (так уж да) захотелось залезть в новую бутылку. И чем скорее, тем лучше. Почему-то она решила, что я отличное решение для такого хода. Смотрелась она слишком комично рядом со мной. Скорее не как девушка, с которой я могу проводить время, а как мамочка, которая родила меня в шестнадцать и теперь пытается не упустить «тонкую связь» сына и матери. Даже если внешне это всё выглядело так, то на деле было ещё ужаснее. Меня мало что напрягало в нашем общении, потому что мне не хотелось делать никаких шагов к сближению, кроме одно – хотелось ебаться, а она была самой легко доступной на тот момент девушкой в моём окружении. Конечно, ведь она почему-то думала, что запрыгивает в последний вагон. Мне было искренне плевать на её чувство. Но я отличный игрок. И никогда не бью в свои ворота.
Есть такой тип парней, которые стоят в курилке перед началом рабочего дня и обсуждают, какую цыпу кто-нибудь из них снял прошлой ночью в баре. Или малышку за соседним столиком в ресторанчике в центре. О, или дождался окончания рабочего дня красивой официантке, которая улыбалась ему весь вечер, а потом они потрахались прямо в его машине на парковке. Я не такой тип парней. Я тот тип, который стоит вместе с этой компанией и смеётся над вставленными шутками в этот рассказ или одобрительно похлопывает по плечу ещё раз получившего звание самца этой недели коллегу. Хотя я испытываю ноль одобрения в такие моменты. Ведь тело девушки – храм, понимаете? А? Да нихрена вы не понимаете.
