С каждым шагом мужчина все сильнее погружался во мрак. Нет, темноты Эд явно не боялся, он страшился того, что она могла бы скрыть. – «Так, Эд, возьми себя в руки. У тебя просто галлюцинации. Даже если здесь кто-то и есть, то у меня пистолет».
Шаг за шагом мрачные воды погружались Эдвину в мысли. Уверенность распалась, а тревога охватила весь корабль. Из разума вышел свет, а темнота, что лежала в голове и за пределами, скалилась над беспомощностью Эдвина.
– Где этот долбанный выход? – совладать с давящей темнотой писатель уже не мог.
Эд завернул за что-то похожее на большой бак, и в глаза мужчины ударил свет красной лампочки. Молитвы его были услышаны – это рычаг распределителя. Возможно, его выбило, а может, ему и помогли. Не мешкая, писатель пошел к нему.
Эдвин понимал, что сейчас у него положение не особо в выигрыше, да и чего терять-то кроме собственной шкуры. Нащупав в густой темноте рукоятку и отбросив все сомнения, он поднял ее вверх. Как солнце восходит по утрам, разгоняя ночь, так и свет вошел в отель, изгнав всю темноту.
От приятного теплого свечения Эдвин с облегчением выдохнул. Он отвернулся от рычага и решил изучить комнату. Надпись на двери не лгала, это и правда техническое помещение. Справа от Эдвина был бак с водой, что прятал от невнимательных глаз распределитель. Напротив рычага расположился стеллаж с разного рода инструментами. Чуть левее лежала груда ведер и старых тряпок. Черным ходом же и вовсе не пахло.
В голове прокручивались мысли, что делать дальше. Потерев лоб тыльной стороной ладони, брюнет выдохнул и направился к стеллажу. По нему он пробежался руками, но найти, что-либо ценное или сошедшее за оружие писателю не удалось.
Сейчас путь лежал только наверх. И эта мысль никак не пугала Эдвина. Свет горел, а значит, все было на виду. Зайдя в лобби, Эд увидел то, что не мог себе представить. Это сопоставимо с тем, что он писал в своих фантастических произведениях. Весь хаос, что здесь был, канул в небытие. Он будто бы никогда и не рождался. Словно кто-то просто по щелчку пальцев все исправил. Вместо картины мрака теперь стояла небольшая шикарная идиллия.
Из-за всего бардака, что здесь был и не разглядеть той красоты, которую скрывал главный холл. Белые стены с мраморными вставками в виде ромбов возвышались на четыре метра в высоту. Слева от лестницы, что вела на второй этаж, располагалось зеркало. Слово “большое” отнести к нему было сложно, оно казалось огромным. Мостик между полом и потолком. Кресла, что ранее лежали лицом вниз, были выполнены из черной кожи. Их количество превышало десяток. Стояли они практически по всему залу. К ним в компанию примыкали столы, изготовленные из красного дерева. По бокам у них имелась золотая окантовка. Люстра же снова висела и выполняла свою работу. Все это место больше походило на приемную во врата Рая, чем на холл отеля.
– Это что, шутка какая-то? – из-за своего крика Эдвин не услышал, как за спиной открылась дверь. Кто-то вошел в гостиницу, и писатель не подозревал.
– Эй, мужик, где я и… – вошедший в отель мужчина не успел закончить вопрос, как увидел, что в голову смотрит револьвер. Руки вскинулись наверх будто бы инстинктивно. – Чувак, опусти ствол! Тише!
Эдвин отчетливо видел мужчину. В руках у него не было оружия, его карие глаза забегали. Выглядел он моложе писателя лет на пять. На правой руке незнакомца виднелись часы марки “Хаблот”. В сочетании с темно-синим пиджаком они говорили о явном достатке и стиле. Подчеркивала же все это, ухоженная стрижка с ровным пробором на боку.
