Нет, с богиней любви Елене точно не повезло, а кому с ней повезло интересно, уж не Нарциссу же, который и крылья расправить не успел, а уже превратился в странный белый цветок, только потому, что он не полюбил нимфу, которая готова была повиснуть у него на шее.
Появился Менелай, он только что вернулся от Агамемнона, богиня говорила, что старший брат в нее влюблен. Этого только не хватало, Елена лучше, чем многие, знала свою сестру Клит. Если та заподозрит что-то, что ей и в Аиде не спастись. А этот грозный царь, если он не думает о ней, то о себе хотя бы подумал, или это Афродита ради мести решила вовсе лишить его разума?
Елена понимала, чувствовала, что она совсем одна, и никто не сможет ей помочь, если что-то случится. Она оглянулась на Менелая, и поняла, что ничего ему сказать не сможет, потому что дров он наломает, а будет только хуже от всего этого.
В тот миг, видя, что она все-таки очень сильно задела Елену, богиня любви решила вернуться и навестить свою жертву.
Кажется, на этот раз Елена обрадовалась ее появлению, и продолжила рассказ, словно и не прерывала его вовсе
– Тезей меня никогда не любил, а мне хотелось быть любимой, казалось, достаточно того, что меня любят. Да и жениха мне все равно пришлось бы выбирать, хорошо, что батюшка позволил мне выбирать самой.
– А ты выбрала самого глупого, самого безголового?
– Мне казалось, что он любит меня, – не выдержала Елена.
Как же холодна богиня, есть ли у нее вообще сердце, ей казалось, что его нет и быть не может.
У Афродиты было сердце, но она не верила ни одному слову Елены, а потому сердилась еще больше.
– Может быть, ты и любила, но разве ты могла ценить свои и чужие чувства. Ты же сразу видела, что Тезей тебя не любит, а насильно мил не будешь, но к чему было упрямиться так? Зачем все это?
– Ты сама говорила о Парисе, о троянской войне, тогда к чему все это, если войны все равно не избежать?
– Войны не избежать, – согласилась богиня, это не в твоей и даже не в моей власти, но для себя мы можем что-то сделать, мы должны сделать что-то, – не унималась Богиня, уже то, что Елена ей перечила, заставляло ее злиться и противиться.
– Я думаю, все беды от света, лучше бы оставалась тьма, тогда и бед бы таких не случилось.
Во второй раз за столь короткий срок она услышала о том, что кому-то по душе мрак, а не свет. Ничего удивительного, когда о том говорит Древняя богиня, но когда эта девица, то становится как-то странно и непонятно. И все же Никта и Елена были едины, одна просто привыкла в том мире жить, вторая от всех прошлых и грядущих разочарований хотела укрыться во мраке, и только она одна готова была стоять до конца за свет и любовь. Хорошо, что ничего они уже не смогут сделать, теперь наступило ее время, и она будет.
Афродита исчезла во второй раз.
Елена чувствовала, как плохо с ней, но понимала, что без нее еще хуже. Если бы в тот момент не появился Гермес, он в свободное время все время следил за сестрицей и пытался утешить тех, на кого она нападала, хотя сам не надеялся на то, что богиня для него что-то хорошее припасла, а потому и терять ему будет больше нечего.
Когда он увидел, что Афродита терзает Елену, у него сердце стало кровью обливаться, кажется, все боги в этом мире были созданы для того, чтобы терзать Елену и тех одиноких детей Зевса, за которых сроду некому было заступиться.
