Гелеон. Космический Оазис - страница 11

– Ну как же, – он надавил на жесткую часть рукава, и та сдвинулась в сторону, обнажив под собой отсек с пятью полосами, которые так же делились по три секции каждая. В них были металлического цвета капсулы с различной маркировкой. – В вашем костюме капсул, конечно же, нет, но их обязательно выдадут всем пассажирам в будущем.

«Вот это да… столько времени ношу этот чертов костюм, и даже не удосужилась рассмотреть его получше…» – расстроилась из-за своей невнимательности Ева.

– По крайней мере, это объясняет, почему рукава настолько утолщаются, – подметила она, прикрывая пустые секции крышкой, но, когда ей не удалось открыть отсек для ампул на другой руке, она снова задала интересующий ее вопрос: – А как проделать то же самое на правом запястье?

– Там нет отсека, это место хранения графеновых аккумуляторов, – пояснил Жак, смотря при этом на девушку как на глупого ребенка, который не может по достоинству оценить подаренную ему вещь в силу примитивности своего ума. – Они тоже очень важны, например, для вшитых электродов дефибриллятора, которые спасут вас в случае остановки сердца, сгенерировав короткий высоковольтный импульс, восстанавливающий нормальный синусовой ритм. Справедливости ради надо сделать поправку на то, что после этого костюм какое-то время будет функционировать в энергосберегающем режиме, но сама возможность подобного поражает! Ну а если вы все же умрете, то в базе данных всегда можно посмотреть последнюю синхронизацию сердечного ритма, что поможет установить точное время смерти. О! Я же еще не все рассказал про функцию сопровождения менструальных циклов, это вообще вершина инженерной мысли, для ее реализации была проделана огромная работа, сначала мы…

– Звучит ооочень интересно, – не постеснявшись, снова поспешила перебить его Ева. Если до этого она с интересом поглощала любую информацию, что давал ей Жак, то к последнему описываемому ноу-хау ее интерес резко угас. – Но почему большинства функций вообще не было ни в описании хэлс-бэнда, ни в его настройках?

– Видите ли, – Жак начал понемногу отходить от эйфории самолюбования, но еще с радостью готов был делиться информацией о технологиях, – девяносто пять процентов функций взаимодействия с оператором отключены по умолчанию, это было сделано в целях безопасности, пока костюмы не прошли достаточное количество проверок.

– А почему бы не тестировать их сейчас, в реальных условиях?

– Я был только за, но на этапе альфа-тестирования произошел несчастный случай, из-за которого проект чуть было вообще не закрыли.

«Несчастный случай?! Как знакомо…» – пронеслось у Евы в голове.

– Неужели вы допустили какую-то ошибку при работе? – после этих слов Ева быстро прикрыла ладонью рот, словно пытаясь поймать только что вылетевшие из него слова, а ее и без того большие глаза раскрылись еще шире.

– Что! Нет! Как вообще можно было так подумать?! – возмутился ученый. – Да, я действительно пошел на риск, чтобы осуществить задуманное, но это того стоило. Не вдаваясь в подробности, скажу, что мне пришлось поставить на место одного зазнавшегося выскочку и в результате процесса перевоспитания он подох.

– Звучит… скверно, – неуверенно произнесла Ева.

– Нет, звучит так, как и должно было быть. Не люблю зазнаек, а он, поверьте, таким и был. Забавно, что всему виной его собственная гордыня. – Жак затих, а на его лице появилась улыбка, он просидел с ней около пяти секунд, прежде чем продолжил говорить. – Ну ладно, я расскажу. В ходе спора о том, кто тормозит проект, его отдел разработки искусственного интеллекта или мой биотехнологический отдел, он лично вызвался доказать безупречную работу их ИИ на практике. И знаете, он так завелся, что даже не проверил, что было включено в последнюю компиляцию программы, оттого еще смешнее было наблюдать, как его собственное детище его и прикончило.