– Не подвергался ли ты какому-нибудь псивоздействию со стороны? – неожиданно громко в тишине камеры прозвучал вопрос Браса и, отреагировав на поворот головы Габриэля, он попросил его, – не поворачивай головы!
У Габриэля в голове пронеслись события на станции – общение с представителями цивилизации пла-а-ма, а также события в центре «Пси-Мента-Лаб», когда его сознание расщепили на субличности.
– Подвергался, – сознался он.
– Да, вижу ты честен, – кивнул псимедик, рассматривая графики и таблицы с постоянно меняющимися показателями мозговой активности на экране кванткома, – судя по показаниям, некоторое из общений пошло тебе на пользу – оно разогнало твои псионические способности.
Брас Велинк встал со стула, подошёл к камере и повернул экран так, чтобы Габриэль тоже его видел:
– Но вот это тёмное пятно в центральной части мозга меня немного настораживает.
«Возможно именно туда EISA записала военные ключи, – подумал Габриэль».
– Это изменение может оказывать влияние на поведенческие функции, – Брас Велинк словно услышал мысли Габриэля, – и то, что мы видим в тебе подавленные субличности, возможно, этим и объясняются. Теперь я буду называть имена, а ты внимательно слушай и смотри на мигающий свет.
Сканер повернулся на девяносто градусов и перед глазами Габриэля замигал зелёный огонёк, а Брас мерным голосом стал произносить:
– Тани… Крис… Энни… Мими…
– Какого… – заёрзал на ложе камеры Габриэль.
– Спокойно, держи себя в руках, это всего лишь тест, – убаюкивающе произнёс псимедик и продолжил, – Гэби… Оли… Лея…
У Габриэля на лице заходили желваки, а Брас Велинк удовлетворённо посмотрел на экран кванткома:
– Пэрис… Софи… Виолетта…
Руки Габриэля непроизвольно сжались в кулаки:
– Инга… Бэки… Ева… Дани… – мерно перечислял псимедик, а потом резко выпалил, – Леся!
Габриэля словно прошило током, он дёрнулся, но поле удержания не дало ему разбить лоб о стекло крышки. Сканер вернулся на своё место в изголовье, а камера с лёгким шелестом открылась и Габриэль увидел перед собой довольное лицо Браса Велинка.
– Ну и что это было? – Габриэлю срочно требовалось объяснение.
– Небольшой тест на привязанности, – сказал улыбающийся псимедик первого ранга.
– Теперь всё? – поинтересовался Габриэль, – меня отчислят, ведь как там в кодексе – нет привязанности?
– Габриэль, – лицо Браса стало серьёзным, – ты находишься под персональным патронажем лорда Мексина и без его санкции, никто не посмеет тебя и пальцем тронуть.
Габриэль сел на край камеры и стал смотреть на псимедика, который уже успел отключить свой квантком от камеры и подсоединял штатную систему управления:
– А как же показания в базу академии?
– Будут им показания, – кивнул Брас, – ведь первая фаза теста была проведена, а теперь прошу покинуть помещение и явиться в место своей постоянной дислокации.
Брас дотронулся пальцем до обруча и отключил поле искажения.
– Есть явиться в место постоянной дислокации, – изобразил соответствие уставу академии Габриэль и строевым шагом вышел из помещения лаборатории.
Лорд Мексин ждал в своей приёмной результатов от находящегося в его прямом подчинении псимедика первого ранга Браса Велинка Приёмная лорда была просторным помещением с высокими потолками, светло-серыми, практически белыми, стенами, которые устремлялись вверх и образовывали свод. В самом центре сводчатого потолка находилась голографическая проекция изученной галактики и, по мере продвижения в глубины космоса, постоянно пополнялась, а, по команде с кванткома лорда, можно было приблизить любую из звёздных систем и рассмотреть в ней каждое светило, каждую планету, спутник или астероид. Лорду Мексину очень нравился минимализм, который он поддерживал в помещении и на своём столе, называя это всё достаточной необходимостью. Лорд встал, подошёл к панорамному, во всю стену, окну – из его приёмной открывался чудесный вид на проспект Мартиана, где далеко внизу двигался транспорт, спешили по своим делам граждане и кандидаты, а в небе проносились резвые глайдеры и ховеры.
