– Это – капли, которые оставляют Альмандиновые ядра после сотворения магии. Селка, ты понимаешь, что это значит?
– Шо у меня нет мозгов – ответила про себя торговка.
– Она жива! И она меня вылечила. Да! – Охотник возбужденно поднялся- Разум Иного затуманила сила собранных вместе камней и он меня ранил. А потом, как он и обещал, камни оживили ее и сделали прежней. Она помогла ему вернуть разум и меня поставила на ноги…
Селка слушала этот бред и недоумевала – как это великая героиня могла пропустить такое талантище? Хотя, если не знать всей истории, речи охотника вполне могли сойти за правду.
От такого количества силы колдун совершенно спокойно мог бы поехать мозгами, а краса – девица – открыть глазоньки, вылезти из гробика и сделать нехорошему дяденьке ата-та. Вот только…
– Так а сейчас таки она куда девалась? – ребе Шинкерман совершенно искренне желала услышать продолжение истории.
– Понятия не имею – На этом месте стройная геммская теория дала осечку. – Селка, можешь мне поверить, если бы с ней что – нибудь случилось, то капли были бы цвета крови и… – охотник прикрыл глаза, к чему – то сосредоточенно прислушиваясь.
Ребе Шинкерман мигом осознала всю тщетность своих так называемых моральных терзаний. Если она поняла все правильно, то Алекс сейчас сверкнет и буквально через секунду слеза станет красненькой, а у ног Алекса будет остывать кетанальская тушка.
– Странно – удивленно пробормотал охотник – Я чувствую пульсацию ее ядра, но оно все еще закрыто для меня. Селка, она не могла далеко уйти, давай проверим окрестности.
– Давай – кетаналька даже не услышала вопроса, занятая прослушиванием собственного камня. За то, что ему хватило ума помалкивать, верховная жрица была готова его расцеловать.
Охотник, невзирая на то, что буквально час назад умирал, бодренько почесал к выходу. Чувствуя себя полной дурой, торговка тащилась следом.
Перед кетаналькой встала невероятно сложная задача. Ей предстояло найти саму себя
Необычный город Цынгь-Цыньи, совсем обычное утро…
– Я тебе говорю – у них любовь! – великая героиня изящно взмахнула перышком, ставя на свиток парочку клякс.
– А я тебе говорю – они просто трахаются! – Сандра смотрела на вещи более реально.
Девушка раздраженно отмахнулась от ненавистной бжилки. Насекомое ловко ушло от удара и мстительно села на поверхность бутерброда, который геммка только что собиралась укусить.
Вымазавшись в варенье, мерзкое насекомое спланировало на стол и вычертило на нем «Стыдно думать такое о собственном брате!»
– Стыдно людям завтрак портить. – послушница с неохотой встала из – за стола и направилась в сторону хлебницы.
Крестовый поход за пропитанием был прерван распахнувшейся дверью, которая явила предмет самого спора.
Парочка развратников, явно не ожидала такого приема и даже не потрудилась привести себя в приличный вид. Кетаналька выглядела так, будто бы на ней водили хороводы, зато охотник сиял, словно, ни много ни мало, издал свою книгу.
– Явились – буркнула Сандра вместо приветствия, разглядывая братца с недюжинной завистью.
– Доброе утро – жизнерадостно гаркнула ребе Шинкерман, не особо заботясь о том, который час.
Из комнаты, которую занимали Рубен и Димонда, раздалось что – то непечатное. Для них утро резко перестало быть добрым.
– Не пытайтесь заговорить нам зубы – мрачно попросила сестрица, исчезая в недрах хлебницы – Мы все знаем!
