– Та вроде с утра был на месте! А шо?
«Привет» от дорогого муженька она худо – бедно залечила, на память остался лишь тонкий шрам над бровью, хотя кто его знает? Если собственное ядро начало выделывать такие люли, отчего бы глазу не выйти погулять?
– Ты такая красивая!
Кетанальку начал разбирать смех. Авичка всегда говорил «Не бывает некрасивых женщин, бывает слабая бухарочка!» Говорил, а на утро давал обед безбрачия и прятался от возмущенных баб за монастырскими стенами.
– Благодарствую! Вы таки тоже ничего.
Алекс усмехнулся. Селке захотелось облить его святой водой.
– Забавно! Ты говоришь прямо как одна моя знакомая.
– А шо, хорошая знакомая?
– Да! Одна смешная торговка!
– Да шо вы таки говорите?
Приятно было осознавать, что за скромную ребе Шинкерман не забывали даже в таком состоянии.
Рассказать Алексу всю правду она решила еще в Гилдове, но с тех пор все никак не предоставлялось случая. Рядом то и дело ошивался то ненаглядный Авичка, то Сотлисса. Нормальных людей в ее обществе не водилось.
Сейчас, похоже, тоже мимо. На следующее утро этот пьяный кальвадос все забудет.
– И шо она? Не сильно тебя еще допекла?
Алекс ничего не ответил, только придвинулся к ней вплотную. Селке резко перестало хватать воздуха.
Его пальцы поймали непокорную кудряшку и заправили ей за ухо. Торговка застыла. По всему телу разлилась приятная тяжесть, в районе грудины послышался ровный стук. На поверхности кожи пугливо вынырнул огрызок ярко – красного камня.
– Простите – Гемм испуганно отпрянул. – Я слегка…забылся…
Селка чуть не взвыла от разочарования. Надо же было взять и обломать весь балдеж…
– Алекс, та шо ты опять лепишь шаю – патриота?
– Простите…
– Та за шо опять?
– За это!
С этими словами он притянул ее к себе и нашел своими губами ее губы…
– Твою мааа бульк! – на вкус рука героини была соленой и отдавала луком.
– Да тихо ты! Сейчас начнется…
– Ымгымгыгыгым – хрясь! – Авик переступил через себя и укусил амазонку за руку.
Сотлисса рефлекторно разжала руку. Не сколько от боли, сколько из – за боязни подцепить бешенство.
– Не, я таки дико извиняюсь, но вы шо, так и будете тут стоять, пока этот…этот…
Героиня не глядя отмахнулась от надоедливого полусвятого и чуть выползла из – за деревянного ящичка. «Не глядя» пришлось аккурат в челюсть.
С каждой минутой парочка целовались все заразительнее. Амазонка всерьез опасалась, что гемм забудется и съест торговку.
– Сотлисса, сделай что – нибудь! – трагичным шепотом попросил аватор – Если их не остановить сейчас, они…
– И что ты мне прикажешь сделать?
– Спасите Селку!
Послышались стоны.
– Ты уверен, что ее нужно спасать?
– Но…
В следующий миг рот Авика заткнули длинным спелым бананом. Что он делал в сумке великой героини, так никто и не узнал, однако треснутый слоногромий бивень наводил на определенные мысли.
– Ммммм!
– Авик, Селка прекрасно знает, что делает! А если ты им помешаешь и лишишь меня такой сцены я тебя – амазонка сделала пальцами в воздухе замысловатое движение, более известное как «Чик – чик!»
Покидая палубу, полусвятой мстительно выдернул хамелеона из петли, срывая двенадцатую попытку самоубийства…
…Селка Шинкерман лежала в постели и бездумно смотрела в потолок. Рядышком мирно посапывал охотник.
Вот и призналась, мать твою!
К рассвету «Счастливая вобла» поразительно напоминала корабль – призрак. Из каждой каюты вместо пиратов выползали настоящие зомби, капитан зычно храпел на столе, сидящая подле него ящерка пыталась отравиться.
