– Болван. – Диана ощутимо боднула его в лоб и наконец отпустила.
Илай, скрывая смущение, усмехнулся.
– И каков же наш план? – осведомился он. – Михаэль не соизволил просветить тебя еще и об этом? К слову, где он?
Младшая пожала плечами:
– Укатил. Думала, ты встречал его на дворе.
Илай фыркнул. Вот же неуловимый… интриган. Можно ли еще ему доверять?
– И нет, он пока ничего не сказал мне о будущем, – продолжила, зевнув, Диана. Она деловито потянулась, покрутила плечами, а затем по-хозяйски подволокла софу ближе к очагу. – Иди наверх, я здесь покараулю.
– Может, наоборот? Я постою первую стражу.
– Не, мне ближе к выходу покойнее.
Поднимаясь по темной, скрипучей лестнице, Илай вдруг замер, пораженный мыслью: «Только вчера в верхней спальне ночевала Катерина. Может ли быть… А вдруг?.. Есть ли шанс, что простыни еще не перестелили?»
Разумеется, это было не так – у Клюковых служат только надежные люди.
* * *
Тень заостренных башен здания Инквизиции вымораживала округу, отчего уже на подходе к нему Норму стал бить озноб. Октав ожидал их на гранитных ступенях, плотно запахнувшись в подбитый соболем бархатный плащ. Лицо Экзекутора было нечитаемым, но она сумела различить в его свечении мерцающие искры гнева.
Лес осторожно положил ей горячую ладонь на плечо.
– Мы лишь расскажем, как все было. Мы не делали ничего дурного и ничего не знали.
Норма судорожно выдохнула. На словах звучит слишком хорошо, чтобы воплотиться в жизнь.
Она обернулась на конвой из троих инквизиторов, что прибыли поутру в сыскное и вручили им приказ немедленно явиться к Палачу, что само по себе звучало как приговор. Трое геммов – двое малахитов и один турмалин, на вид ровесник Никласа, вооруженный артефактом в виде подзорной трубы. Норма догадалась, что она может действовать по тому же принципу, что и монокль Октава, который тот успешно применил после катаклизма гнева. Также она не без досады отметила, что зачарованное орудие явно предназначено для того, чтобы в случае неповиновения обезвредить Леса. Если бы хотели задержать ее одну, ограничились бы малахитами или вовсе отрядили простых людей. Но Лес истолковал ее нервозность по-своему и чуть приобнял сестру, шепнув: «Не бойся, ничего они тебе не сделают. А если попытаются, я…»
Петр Архипыч проводил своих подчиненных взглядом, полным тревоги, но возразить не посмел.
Все трое инквизиторов носили штатское, отмеченные только фибулами в виде закрытого ока, но впечатление производили гнетущее – бледные, точно редко бывали на свежем воздухе, и с постными гримасами, что делали изначально разных геммов похожими друг на друга. Конвоиры остановились у подножия лестницы и дальше не шли, в то же время перекрывая путь к отступлению. Деваться некуда.
Пусть Лес и Норма не понимали, куда и с какой целью пропал Илай, пусть не смогли удержать от спонтанного побега Диану, пусть тревожились и, передав раненого Егорку в лазарет, попытались отыскать хоть какие-то следы, но они допустили главную ошибку – ослушались прямого приказа своего куратора от Инквизиции и не передали им Катерину сразу после того, как отбили ее у бандитов. И за эту ошибку им предстоит расплачиваться.
– Лучше бы им вернуться и объясниться самим, – продолжал рассуждать прямой как лом Яшма, – иначе их сочтут отступниками и дезертирами.
«Уже сочли», – обреченно подумала Норма, преодолевая последние ступени.
