Ген Z. Без обязательств - страница 34

– Вы девственница?

– Простите?

– Извините за личный вопрос, я понимаю, что вы не из тех людей, которые охотно делятся такими вещами, но, возможно, ваша проблема, помимо желания контролировать всех и каждого, усугубляется еще и тем, что пубертатный период вы провели в состоянии зажатости и стеснения. Вы пропустили момент полового взросления и теперь не можете понять, как взаимодействовать с противоположным полом.

– Если я вас правильно понимаю, то, говоря простыми словами, у меня банальный недотрах.

Психолог улыбнулась.

– Увы, это не так. Но помимо стержневой проблемы, которая связана с той вашей ситуацией в детстве, о которой вы все еще отказываетесь говорить, у вас может быть в том числе «банальный недотрах».

Кожухова тогда подумала, что эта женщина сумасшедшая, но теперь, рассматривая парня напротив, она находила, что психолог могла быть более квалифицированным специалистом, чем ей показалось. В Кате боролись противоречивые чувства: отвращение и предвкушение. У него были сильные руки, а Катя находила руки едва ли не самой сексуальной частью мужского тела. Ей было интересно, как грубая кожа ощущалась бы между ее мягких тонких пальцев, какие бы чувства вызвали большие горячие ладони, скользящие по ее телу.

Возможно, что-то отразилось в ее взгляде, потому что Игорь вдруг улыбнулся и встал:

– Не хочешь потанцевать?

Она была готова согласиться и уже встала, когда заметила пробирающуюся к ним пару знакомых. Их столик находился на возвышении, поэтому, стоило ей подняться, как Наташа тут же замахала ей рукой. Шедший за ней молодой человек был более сдержан, но, заметив Катин взгляд, довольно улыбнулся, и эта улыбка говорила лучше жестов.

Катя так и не ответила Игорю. Она дождалась Наташу, но вперед нее влез Дима и по-дружески поцеловал ее в щеку. Девушка недовольно посмотрела на него, но он сделал вид, что не заметил.

– Надо же, до последнего не думал, что ты здесь будешь, – сказал Дима, падая на диван и не давая Игорю выйти. – Хотя Наташка и предупреждала.

– С чего бы мне тебе врать? – воскликнула та, пропихивая Катю обратно за столик. – Где девчонки?

– Танцевать пошли, – ответила Катя.

– Ну и хорошо, – Наташа потянулась к барной карте. – Жутко хочу чего-нибудь выпить. С предками сидеть такой тухляк. Все орут: телевизор орет, брат орет, папа по телефону орет – все орут!

Наташа уже неделю не появлялась в университете. Ее отец пошел на самые жесткие превентивные меры и запер ее дома, но сегодня у него было дежурство, а тетя Таня, видимо, уехала с младшим к своей маме, и Наташа улизнула из дома.

– Мы, кстати, тоже хотели пойти потанцевать, – сказал Игорь.

– Неужели? – фыркнул Дима. – Успеете еще.

Они обменялись улыбками, которые были скорее любезными, чем дружескими, потому как в глазах у обоих прослеживалась определенна доля напряжения. Игорь сел на место. Дима поймал официантку.

– Кстати, хорошо выглядишь, – заметил Дима.

Катя отвернулась, показывая, что комплименты ее не трогают. За их недолгое знакомство она слышала их достаточно, чтобы понять, куда они все ведут, и не собиралась сдаваться так легко. Странное дело: буквально только что она думала о том, что согласилась бы переспать с Игорем, но появился Дима, и наружу стала выползать стервозность.

– Да, правда, Кать, – поддержала Наташа. – Это то, которое твоя мама привезла из Франции? Очень красивое.

Это было не оно. Слишком простое, слишком повседневное для такого человека, как Катина мама. Вероника Кирилловна была известным модельером (конечно, не как Версаче или Шанель, но она была молода!), ее платья часто носили на показах в Милане и Париже, и до того, как Катя переехала в другую квартиру, она сама составляла гардероб дочери. Катя привыкла хорошо одеваться и имела чувство стиля, но ее мама все равно продолжала настойчиво покупать ей одежду, в которой нельзя было выйти ни в университет, ни на прогулку. Она будто бы забывала, что ее дочь не модель и вынуждена, как все простые смертные, ездить в метро, чтобы не вставать слишком рано и не застревать в пробках, ходить по асфальту вместо ковровых дорожек и подиумов. Часто приходилось заниматься «благотворительностью», как говорила мама, когда места под одежду не хватало ни в их доме, ни в их квартире, ни у Кати в квартире, ни у мамы Вероники Кирилловны. Тогда Катя отдавала свою одежду Наташе, и та уже где-нибудь продавала то, что ей было не нужно. Мама Кати наотрез отказывалась заниматься подобным. У нее, дочери советских эмигрантов, было достоинство английской королевы.