Ульрих, у которого в голове все сложилось после нашей беседы, смог куда более сжато и коротко поведать о том, что он успел узнать о похищениях оборотней. Данте слушал, не перебивая. Лишь потом задал несколько уточняющих вопросов.
– С этим нужно разобраться, – согласился он. – Я не позволю никому бесчинствовать на своих территориях.
– Уверен, отец предоставит любую помощь. Сейчас его возможности ограничены. Оборотни не могут действовать законно на территории, которая нам не принадлежит.
– Я обладаю определенными полномочиями во всех княжествах Морейна и меня пока никто не лишал этого права. Завтра я поговорю с Райдом, и мы подумаем, с чего можно начать расследование. После того, как ты улизнул из лап ловцов, они могут затаиться на какое-то время.
– И верно… – расстроился Ульрих.
– Не переживай, зато ты выжил и смог рассказать о том, что произошло. – Поддержала его я и добавила, глядя на Данте. – А у нас пока будет время устроиться.
Ульрих ушел, еще раз извинившись за столь поздний визит. Повисла тишина. Я не считала, что в чем-то виновата, потому не торопилась оправдываться. А о чем думал генерал, я не знала. Но определенно он был чем-то взбудоражен. И это точно была не пропажа оборотней.
Генерал обвел взглядом комнату, а затем уставился прямо на меня.
– Эления… – выдохнул он с такими интонациями, что у приятная вибрация по всему организму прошла.
Смутившись, я неожиданно для себя довольно улыбнулась и спросила:
– Что?
Генерал вдруг схватил меня и притянул к себе. Обнял, крепко прижав. С усилием гладя и растирая мне спину. Его ладонь обжигала через тонкую ткань ночной сорочки и такого же тонкого халата. Волны жара расходились по телу. Бежали маленькими молниями по коже, выстреливая в кончики пальцев. Грудь тут же напряглась, дыхание участилось. Желание, острое, точно кайенский перец, и такое же пряное, прокатилось по моим венам. Сводя с ума, лишая лишних мыслей…
Я затаилась, наслаждаясь ощущениями. Полной грудью вдыхая запах такого желанного мужчины и пытаясь понять, что со мной происходит и почему? Пытаясь не сорваться в пучину.
Почему столь острая реакция? Как это, вообще, возможно? Или это тело Элении так реагирует. Хотя… Теперь оно мое. И мысли тоже мои. И реакции…
– Эления, я… Когда увидел его рядом с тобой… Я едва сдержался. Думал, оторву голову на месте. Я никогда… Потерял контроль…
– Не потерял, Данте, – выдохнула я на какой-то неожиданно мягкой ноте. – Ты прекрасно держался. Но не надо меня ревновать, пожалуйста…
– Не могу!
Странно, но фраза, в которой не было ни одного рычащего звука, отдалась рокотом далекого грома внутри меня, вспугнув бабочек в животе.
– Не могу. Не желаю, чтобы мужчины посещали твою спальню ночью! Независимо от причины!
В отличие от генерала я себя сейчас почти не контролировала. Вопреки здравому смыслу. Не думая о недавних родах, я поднялась на цыпочки и закрыла рот Данте жадным поцелуем.
