– Где планируешь осесть? – поинтересовался оборотень.
– В Мейре.
– Мейр?! Данте, ты уверен, что ничего не перепутал? – от удивления у оборотня глаза на лоб полезли.
– Не перепутал. Эти земли мне пожаловал Нарваг ар Гэрхэй. У меня и бумаги с собой. А что не так с Мейром? – полюбопытствовал я, пытаясь припомнить, доводилось ли мне бывать там раньше.
Запределье протянулось узкой полосой между королевством Морейн и землями Хаоса. И Мейр находился хоть и в самом сердце, но как бы на отшибе – у самой западной границы. Там не было боевых действий, так что и делать особо было нечего. Мне – нечего. Ну, может, пролетал над ним раз или два, но и только.
А ведь и правда, подозрительно! Почему король пожаловал мне именно Мейр?
– С Мейром все не так, Данте! Это же проклятые земли на самой границе с Хаосом! Туда в здравом уме никто без нужды не суется! – просветил меня оборотень.
Неужели и здесь Нарваг ар Гэрхэй мне удружил? Похоже, не зря я подозреваю его величество в недобром… В любом случае я должен лично убедиться, насколько разумно ехать в Мейр с будущей женой и ребенком.
– Как работает это проклятие, Райд?
– Если бы я знал, вряд ли бы сейчас разговаривал с тобой. Да только у нас каждый ребенок тебе скажет, что от Мейра нужно держаться подальше.
Пожалуй, мне и правда следовало хорошенько подумать, прежде чем совать голову в ловко расставленные силки. Перспектива вырисовывалась не из приятных. Конечно же, остальные территории давно поделены между разными кланами, обитающими здесь. Искать другое место, означает открытый конфликт с кем-то из них. Да, я решил прибрать к рукам это место, но действовать планировал мирно, присоединяя кланы один за одним. Незадача…
– И где же тогда мне остановиться? – задал вопрос, который остро встал передо мной после таких новостей.
– Приглашаю вас погостить в моем доме, пока эта проблема не решится, – предложил Райд Серый Камень.
Лена-Эления
Генерал вернулся в карету и заявил:
– Планы поменялись, мы едем в гости.
– В гости? – удивилась я. – И к кому же?
– К оборотням.
Беляна ойкнула, закрыв лицо ладонями. А Анисья, испустив тоненький вздох, неожиданно повалилась в обморок. После минутного замешательства мы с Белкой бросились приводить ее в чувство, но пожилая женщина никак не желала приходить в себя. Не помогали ни ароматные соли, которые весьма кстати обнаружились у Белки, ни мои легкие пощечины.
Положение спас Хомка.
– Похоже, старушка-то наша окочурилась! Это что же, нам теперь ее прямо на дороге хоронить?
Анисья приоткрыла один глаз и прошипела:
– Я тебе окочурюсь! Ты сам у меня сейчас окочуришься, крысеныш полудохлый!
Встрепенувшись, Анисья приняла вертикальное положение и попыталась замахнуться на хомячка клюкой.
– Жива! Жива! – Белка радостно бросилась нянюшке на шею, одновременно спасая хомяка от расправы.
– Тю! Осторожнее, коза горная! Спина-а-а! – завопила няня.
Я переживала, что своей кутерьмой они напугают Сашку, но сынок лежал в люльке и таинственно улыбался, тихонько и как-то на удивление рассудительно «гыкая». За прошедшее время мой малыш подрос и изменился. Стал вполне себе осмысленным ребенком. Для меня – самым красивым и милым малышом в мире, естественно!
– Эй вы, тише! – шикнула я на них. – Генерал сейчас высадит вас за плохое поведение. Пешком пойдете. – Хомка, тебя это тоже касается.
– Да чо я-то? Я вам, вообще, бабулю оживил. Собой рисковал! Мне медаль за это положена. И орден! – возмутился хомячок.
