Как ни странно, антипатии не возникло. Она не помнит, и я забуду, подумала Варя. Хеддо была женщиной средних лет, крупноватый рот растянут в милой улыбке, сетка из плащовки в мускулистых руках… конечно, не таких, как у Вейру. По сравнению с иррийскими мужчинами иррийские женщины кажутся слабыми и изящными. Это на фоне землянок они выглядят культуристками.
– Ладно, – кивнула Варя, – заходи. Поужинаешь со мной?
– Поужинаешь? – переспросила Хеддо. – Это кушать в вечер? – она с готовностью уселась за стол, провела рукой по лбу, призналась: – Уставать сильно.
– Бой был жаркий? – предположила Варя.
Хеддо засмеялась.
– Бой – нет. После бой, – она выразительно щелкнула себя по горлу, оттопырив палец. – Пить – дерьмо, голова болеть.
Хеддо выражалась предельно простыми предложениями, не требующими расстановки падежей и лиц. Но это ее, кажется, не смущало. Она бухнула на стол сетку, объявила:
– Твоя подарок от командир.
– Подарок? – удивилась Варя. – Мне?
Она заглянула в сетку, гадая, с чего бы Вейру что-то ей дарить и что именно. В сетке было несколько бутылок минеральной воды, нижнее белье двух размеров и по паре мягких туфель – на нее и на Ирочку. Такого Варя не ожидала. Не поверив, пощупала, ошарашенно достала одну бутылку, откупорила. Хеддо радостно потерла руки и схватила стакан.
– А почему он послал тебя? – спросила Варя, показывая на золотой квадрат на рукаве Хеддо. – Офицер такого ранга – не девочка на посылках. Почему не Дайне?
Хеддо хихикнула:
– Дайне? Ха! – и выразилась более определенно: – Дурак послать Дайне своя жена.
– Почему? Он очень мил.
– Да, – охотно согласилась Хеддо и подмигнула. – Вот потому. А еще твоя муж думать другое. Женский проблема. Не сказать Дайне, сказать моя. Хотишь?
– Спасибо, – Варя отрицательно покачала головой. – Вейру так внимателен…
Хеддо развела руками:
– Для молодая жена все делать. Ладно, ты отдыхать, а моя пойдет, – она поднялась из-за стола.
– Я тебя провожу, – предложила Варя. Ей хотелось прогуляться по вечерней прохладе.
Они вышли со двора. У колонки тетка в мешковатом платье наполняла ведра, глянула на них волком. Хеддо скорчила рожу и положила руку на квантор. Ненависть к захватчикам тотчас исчезла с теткиного лица, она подхватила ведра и поспешила убраться.
– Злые человеки, – проворчала Хеддо. – Ты не идти далеко. Нельзя после идти одна.
Я бы тоже злилась, подумала Варя. Плевала бы вслед. Если бы не случилось то, что случилось. Если бы эти убийцы, подонки, мерзавцы, злодеи ирки так не заботились о ней.
– Хороший одежда, – сказала Хеддо напоследок, скользнув взглядом по платью Вари, всколыхнутому ветерком. – Ты сам делать?
– Да. Люблю шить, – неожиданно призналась она.
Хеддо улыбнулась и, помахав, пошла вдоль заборов легким шагом, привычным к иррийскому тяготению.
Утро было солнечным, но ветреным. Варя проснулась с больной головой и тягостным ощущением в желудке. Едва выползла во двор и чуть не споткнулась о Хеддо. Та сидела на ступеньках крыльца и грызла семечки.
– Привет, Барби, – обернулась она. – Ты поздно вставать. Моя не хотел будить.
– Плохо мне, – со стоном отозвалась Варя, доплелась до умывальника и долго плескалась.
Хеддо смотрела на нее сочувственно.
– Хотишь выпить? – достала из сумки бутылку. – Как это по-русски?.. Как рука снимать. Сиди пожалуйста, – она похлопала по ступеньке рядом с собой.
Варя помотала головой.
– Нет, не хочу. И Вейру запретил мне сидеть на крыльце.
