– Раньше такого не было, – думал Ткач. Бывший начальник управления собирал всех за одним столом, сам садился рядом и начинали разбираться, чем кому можно помочь. Какие операции провести. Какие усилия куда направить. Пили чай. Бывало и покрепче. Главк знал, что его раскрываемость зависит от земли. А районные начальники всегда могли надеяться на помощь от ГУВД.
Теперь каждый был за себя. От этого становилось противно.
Уголовный розыск всегда отличался сплочённостью потому, что там нечего было делить, кроме проблем и забот. Теперь есть что делить! Деньги высасывают отовсюду. Возврат угонных машин. Крышевание игорных мошенников. Прикрытие сутенёрских контор и проституток. Взимание дани с гастарбайтеров. По заказу прессуют конкурентов. Как это всё опротивело! Уйти на пенсию? А кому я там нужен? На что я годен в обычной жизни? Шлагбаум поднимать на охраняемых воротах. Или опять заносы: у одного взял, другому занёс. Благо связями оброс за время службы.
Ткач просмотрел список присутствующих руководителей.
Ну, наконец-то, – обрадовался он, – хоть заполнили вакансию начальника первого отдела! А то аналитику возглавить некому. Спрашивается, как управление может работать без анализа криминальной обстановки в городе?
Фамилия показалась ему знакомой.
Неужели это тот Мамедов, – подумал он, – бездельник, участвующий в возврате ворованных машин потерпевшим? Недавно начальник управления собственной безопасности о нём говорил. Связь угонщиков?
Ткач решил уточнить, не откладывая, и прервав докладчика, обратился к присутствующим:
– Начальник первого отдела Мамедов здесь?
В зале наступила тишина.
– Ещё раз спрашиваю, кто не расслышал. Мамедов здесь?
На этот раз сбоку послышался взволнованный голосок начальника розыска Сидорова:
– Товарищ генерал, его нет, я Вам потом объясню.
– Это какой подполковник Мамедов, – уже тише обратился Ткач к Сидорову, что в тюрьме недавно отсидел за возвратки автомашин?
– Там дело прекратили, товарищ генерал, он под подпиской. Я всё объясню, – шептал Сидоров, краснея и наклоняясь к столу, чтобы в зале не слышали.
Но оттуда уже потянулись приглушённые смешки и тихие возмущения.
– Да Мамедов верно уж полковником стал, – сказал кто-то отчётливо, – тюремный срок зачли в стаж!
– И сам того не знает, что руководит отделом, – с издёвкой добавил кто-то.
Смех усилился.
Ткач смотрел на красную физиономию Сидорова и чувствовал, что сильно прокололся. Но где? Даже руководители отделов всё знают. Он подумал, что в последнее время мало уделяет времени изучению климата в собственном управлении.
Как-то мои оперативные позиции ослабли, – подумал Ткач. Надо бы кого из угрозыска пригреть, чтоб рассказывал, что у них там твориться!
Вскоре дошла очередь до Васильева.
– Пойдём ко мне, – тихо сказал Ткач Сидорову, – поручи вести совещание заму.
Сидоров пошептался с заместителями, и через пару секунд понуро последовал за генералом.
– Не вставайте, – негромко сказал Ткач в зал и вышел.
Как только они вошли в генеральский кабинет, Ткач обернулся. Сидоров был коротышкой, хотя и квадратным, поскольку раньше долго занимался борьбой. Но потом пошёл в милицию, и как большинство спортсменов стакан во лбу не держал. Частенько спал физиономией в тарелке, когда пьянка была ещё в самом разгаре. Ему стыдно и неудобно было смотреть на шефа задирая голову, и он, надувая щёки, бубнил, как Вини – Пух, грустную песенку упершись взглядом в генеральский живот:
