Глава 8. Дитя из пророчества.
От лица Майло, главы забытой в глуши деревни.
Я Майло. Я управляю нашей небольшой лесной деревней. До меня управлял отец, до него дед, после меня будет мой сын. Мы выращиваем пшеницу, собираем травы и охотимся. Лишнее продаём торговцу, который иногда к нам заезжает. В нашей деревне есть несколько коров, коз и кур. Мой отец добился того, чтобы деревня могла сама себя обеспечивать. Сейчас у нас живёт тринадцать семей.
Точнее жило. Я сейчас лежу, прикованный к земле огромной силой страшного колдуна и уже даже боли не чувствую. Я не знаю, живы ли сыновья и жена. Я уже даже не слышу криков умирающих, а только вопли Гленды. Мне остаётся только попытаться понять, что и когда пошло не так и чем мы заслужили подобный конец…
Я думаю, что всё началось, когда я был ещё мальчишкой и в деревню перебралась жить странная женщина. Она назвалась Лирая, и отец разрешил ей жить в недавно освободившемся доме. Женщина обещала помогать больным и раненым, что было полезно. Её приезд позволил нам больше развиваться, потому что люди стали меньше болеть, а дети реже умирать. До её приезда у нас было восемь семей, которые после её приезда стали разрастаться и образовывать новые семьи. Однако она требовала платить ей за лечение, говоря, что нельзя получить что-то, не отдав ничего взамен.
Через пару лет, когда я стал обучаться у отца грамоте, чтобы вести дела с торговцами, к нам в деревню пришёл седой и слепой дед. Он вышел в центр площади для собраний и громко, на всю деревню, проговорил то, что навсегда изменило нашу жизнь: «Однажды, у вас в деревне будет жить чужой мальчик. Он сможет как дать вам жизнь и развитие, так и погубить всё, что у вас есть!». Мы с отцом выбежали на улицу, чтобы поговорить с дедом и узнать, что за страшные слова он говорит. Но стоило мне подойти, как он показал на меня дрожащим пальцем и негромко сказал ещё одну фразу, которую я навсегда запомнил: «Всё будет в твоих руках.» После чего он просто развернулся и ушёл из деревни, не обращая внимания ни на кого.
Эта история надолго запомнилась жителям. С тех пор любые чужаки вызывали у нас неприязнь. А дети, которых мы воспитали за прошедшие следом годы, впитали это в себя так глубоко, что не могли себя контролировать.
Спустя много лет, когда у меня самого родился второй сын, Лирая принесла из леса ребёнка. На вид ему было около года. Сама она была уже старухой, и у неё не было детей. Она сказала мне, что передаст этому ребёнку все свои знания, и он продолжит помогать деревне, раз никто из местных не захотел учиться. А учиться никто не хотел потому, что она тоже являлась чужаком. Ребёнка все сразу невзлюбили. У него единственного во всей деревне оказались светлые волосы и синие глаза. И главное – он был мальчиком-чужаком. Пока Лирая была жива, всё было более-менее нормально. Дети по началу стали его избегать и даже кидать в него камни. О чём Лирая не раз мне говорила, но я ничего не мог сделать с детьми, ведь их родители привили им ненависть к чужакам, а этот ещё и отличался от них всех. Со временем мальчик научился выходить из дома так, чтобы никто его не видел.
