– Может, Тату сначала заберёшь? Нам на остановку надо…
Служкин посмотрел на часы.
– Успею ещё, – заверил он. – Времени завались.
Он подставил локоть. Лена, улыбнувшись, взяла его под руку. Они неторопливо двинулись к воротам. Лена вела Андрюшу.
– Расскажи мне, Лен, как хоть ты поживаешь, – попросил Служкин. – А то ведь я так ничего и не знаю.
– Да мне, Витя, нечего рассказывать. – Лена пожала плечами. – Нету у меня ничего интересного. Как замуж вышла, так из декрета в декрет и с утра до вечера готовлю, стираю, глажу, прибираю, за Олей и Андрюшей смотрю… Я уж и сама стала забывать, что я человек, а не машина хозяйственная… В кино уже три года не бывала…
Лена не жаловалась, просто рассказывала так, как есть.
– Могу сводить тебя в кино, – бодро заявил Служкин, ещё не перестроившись на слова Лены. – С превеликим удовольствием…
– Нет, Витя, я же не напрашиваюсь… – Лена помолчала. – Мне некогда, да и перед мужем неудобно.
– А кто у тебя муж? Какие у вас отношения?
Служкин отдал Лене зонтик, подхватил Андрюшу, перенёс его через канаву по мосткам и подал Лене руку. Лена оперлась о неё тяжело, неумело, как о перила.
– Он у меня работает шофёром. Дома мало бывает – всё возится с автобусом. А отношения?.. Какие они могут быть? Пока Андрюша не родился, так что-то ещё имелось. А сейчас оба тянем лямку. Тут уж не до отношений. Живём спокойно, ну и ладно. Поздно уже что-то выгадывать, да и разучилась я…
– Денег-то он много зарабатывает? – наивно спросил Служкин. – Я слыхал, водители просто мешками их таскают.
– А я слыхала, что учителя, – сказала Лена, и они рассмеялись.
– А вышла ты по любви? – напрямик спросил Служкин.
Лена, вопреки обычному, не смутилась. Видимо, для неё это было так же далеко, как двойки по рисованию.
– По любви. Только какая разница теперь?
– Лен, скажи, – помолчав, попросил Служкин, – а чем у тебя кончился тот школьный роман с Колесниковым?
– Разве ты не знаешь? – удивилась Лена. – Ты же дружишь с Веткиной… Хотя, в общем, и рассказывать тут нечего, – Лена пожала плечами. – Ничем. Дружили после школы полгода, потом он в армию ушёл. Я сначала писала ему, ждала. Потом забывать начала. Потом с Сашей познакомилась – с будущим мужем. Вот так. А Колесников тоже не особенно переживал. На моей свадьбе напился, всем надоел своими армейскими историями, к каждой девчонке приставал…
– А ведь мы всем классом с таким благоговением относились к твоему роману с Колесниковым! Как же, десятиклассник, на машине ездит – и нашу Ленку Анфимову любит!..
– Только к машине вы и испытывали уважение, – улыбнулась Лена. – Глупые все были… Сейчас у мужа автобус целый, ну и что?
– Н-да-а… – протянул Служкин. – Как-то всё это… Вроде бы когда-то огромное значение имело, а оказалось – ерунда. И остаётся только грустно шутить. Ты же самая красивая девочка в классе была… Все думали, что ананасы в Париже кушать будешь…
Лена чуть покраснела.
– Да и про тебя, Витя, думали, что станешь великим поэтом…
– Гм, гм, – смущённо покашлял Служкин. – Метили в цари, да попали в псари… А я ведь, Лен, так в тебя влюблён был…
– Я знала, – засмеялась Лена. – Да и весь класс знал.
– И тебе не жалко меня было, когда ты с Колесниковым крутила?
– Нет, – мягко сказала Лена. – Тогда ведь казалось, что всего ещё сколько угодно будет. Не ценили, когда любят. Маленькие были.
Они шли вдоль рощицы старых высоких сосен, вклинившейся в новую застройку. Подлесок здесь был вытоптан детьми и собаками. Андрюша, пользуясь тем, что внимание мамы отвлекает дядя с зонтиком, брёл по лужам, поднимая сапогами чёрные буруны. Показалась автобусная остановка – голая площадка на обочине шоссе.
