Гэп - страница 16

Сотни служащих спешили выйти из здания Министерства. Том попытался найти в этой толпе Криса, но безуспешно. В итоге решил выйти из здания и подождать там. Недалеко от входа была развернута акция протеста. На импровизированной сцене женщина произносила гневные слова в адрес политики модернистов.

Том ее узнал. Это была та самая Сьюзен Кипер, о которой писали в «Main Fives». Он приблизился к ней, чтобы услышать больше. Уже в толпе к Тому подошел один из волонтеров и вручил агитационную листовку. В этот момент его окликнул Крис, и Том машинально положил бумажку в карман.

Крис растолкал всех и добрался до Тома.

– Наслушаешься ее завтра, – сказал, указывая на Сьюзан Кипер. – Приказом министра ее обязали рассказать тебе об истории Гэпа.

Они вдвоем вышли из толпы.

– На каком этаже департамент Кипер?

– На втором.

– Получается, она авторитетнее, чем доктор Фейри?

– Думаю, они не сравнимы. Доктор Фейри – это некое «междометие» в Гэпе. Единственное, с чем он хорошо справляется, это нагнетать панику в Гэпе, пытаясь получить лучшие условия. А вот Сьюзан Кипер – научная легенда Гэпа. Лучшее нее историю Гэпа знает только Верховный хранитель. Если бы она была модернистом, то точно бы заседала на последних этажах министерства, – ответил Крис.

Они вернулись домой по наземному маршруту. Аманда ждала их с вкусным ужином. Уже ночью перед сном Том вспомнил о листовке консерваторов. Он вытащил ее из кармана.

Сьюзан Кипер оказалась совсем не сумасбродной женщиной, как ее описывали в газете «Main Fives». Характеристика Криса была ближе к правде. Это Том понял сразу, как только вошел в ее кабинет на следующее утро. Невысокого роста, худощавая, с острым носом она в первую очередь оценивающе просканировала Тома. Взгляд из-под очков формы полумесяца был строгим, но заинтересованным.

– Да, я знаю о вашей стажировке, господин Спаркли. Мне предписали целый день просвещать вас об истории и культуре Гэпа, но, к сожалению, мы заняты более серьезными вопросами, чем удовлетворять любопытство случайного аутера, – заявила Сьюзан Кипер. – Я могу вам выделить не более десяти минут своего времени.

Зал Департамента Гэп-наследия напоминал старую, захламленную и неухоженную библиотеку. По всему периметру он был забит стеллажами со старыми книгами, талмудами, пергаментами. По краям стояли потертые столы, где несколько сотрудников корпели над пожелтевшими бумагами.

– Слушайте внимательно, Томас Спаркли, ни один модернист не расскажет вам так про Гэп. Итак, история Гэпа делится на три временных промежутка: Эпоха Кирпичного права, Эпоха Декрета невидимости и нынешняя Эпоха Паузы. Сейчас нам твердят, что грядет Эпоха Открытия, по поводу которой у нас, консерваторов, серьезные сомнения.

Про сомнения консерваторов Том читал во вчерашней листовке. Он мысленно пожелал, чтобы госпожа Кипер не ушла в политическую риторику. Его собеседница не стала развивать эту тему, но, судя по поджавшимся губам, стоило это немало усилий.

– Кирпичное право существовало с момента открытия Гэпа и до 1940 года. В этот период любой гэпер мог беспрепятственно передвигаться между Большим городом и Гэпом. Более половины гэперов работали в Большом городе, то есть в Лондоне по-аутерски, но жили в Гэпе. Хранители всегда оставляли ворота открытыми. Этот период назван «кирпичным», потому что раздвигающиеся кирпичи были символами свободного передвижения людей с помощью магии Гэпа. Однако во внешнем мире стало опасно: Лондон подвергался бомбардировкам. Поэтому на национальном конвенте в 1940 году было принято решение сделать любые движения в Гэпе регулируемыми. Передвижения гэперов уменьшились. Но ситуация в Большом городе ухудшалась с каждым днем. В 1941 году в Гэп хлынул последний поток аутеров, которые спасались от бомбардировок. К сожалению, Гэп не мог принять больше людей из-за своего ограниченного пространства. В тот год был издан Декрет невидимости, и все пять ворот были закрыты на ключ. Так завершилась Эпоха Кирпичного права, и мы все окончательно осели в Гэпе. Сейчас многие горячие головы осуждают это решение хранителей и Партии консерваторов, стоявшей тогда у власти. Считается, что они руководствовались прежде всего самосохранением Гэпа и его жителей. Но современная критика наших оппонентов такова, что Эпоха Декрета невидимости нарушала главный принцип Гэпа – принцип помощи. А каково ваше мнение, мистер Спаркли?