– Ничего, я рада отдохнуть. В моем мире сейчас вечер, я попала сюда сразу после работы… А, вы здесь живете?
– Нет, что вы, я прибыл на турнир. Он состоится через пять дней вон… там, – он махнул головой в сторону, откуда я пришла. Должно быть, имел в виду замок. – Не помню, как называется это место. К сожалению, боюсь, мои надежды попасть туда – тщетны.
– Почему?
– Ваше удивление мне льстит, но вспомните, как вы испугались еще несколько минут назад. Что же говорить о местных жителях! Меня отловят, как какое-нибудь неразумное животное, и посадят в клетку. Или еще хуже – снимут шкуру и сошьют из нее… не знаю, плащ, мантию, подушку на худой конец. Нет-нет, и не уговаривайте. Моя глупость должна быть наказана. Стоило подумать, прежде чем в таком облике проникать в этот мир, я же знал заранее, что здесь запрещено меняться. Вы понимаете, мир нельзя обманывать. И если уж пришел сюда, как пантера, будь добр – держись до конца.
Лен горестно вздохнул, снова лег на тропинку, но уже не поперек, а с краешку и положил голову на лапы. Мне стало его жаль.
– Лен, если у вас нет особых планов на эти пять дней, мы могли бы сходить, спасти принца, а потом посетить турнир вместе. Со мной все подумают, что вы – дрессированная пантера, и никто не станет сажать вас в клетку.
– Как мило с вашей стороны! – он резво поднялся вновь на ноги. – Сам я не решился предложить свое общество… Осмелюсь посоветовать: положите ваши вещи мне на спину. Вам станет легче идти, а для меня это – пустяковая ноша. Крэги намного сильнее, чем кажутся с первого взгляда. Кстати, не сочтите за грубость, как вас зовут?
– Тина. Устинья, если полностью, но сокращенное имя мне больше нравится.
– Очень приятно, Тина. Надеюсь, вы не пожалеете о нашей встрече.
Мне нравилась компания Лена. Его хозяйка обладала большими познаниями в самых различных областях, в том числе и в поэзии, и он читал стихи, те, что слышал от нее, хотя многое в этих стихах не понимал.
Незаметно веселая рощица сменилась угрюмым холодным лесом. Исчезли птицы, тропинка едва угадывалась, все чаще ее преграждали куски глины, камни и обломанные ветки. Сам лес был необычный. Казалось, что все деревья разом попытались взлететь и уже вырвались корнями из земли, но что-то отвлекло их, и они так и замерли на полпути – не улетев и не сев обратно. Корни тянулись от стволов вниз, к земле, уходили в чернозем и исчезали где-то в глубине. В целом это производило тягостное впечатление. Что, однако, совершенно не сказывалось на моем спутнике.
– Обычно я молчалив, – говорил Лен, вышагивая рядом. – Но некоторые миры чрезвычайно располагают к беседам. Моя хозяйка иногда разговаривает вслух. Я научился у нее обходиться без собеседника. Хотя, надо признать, в обществе она совсем немногословна, она чаще слушает, это, я полагаю, происходит от некоторого недоверия к людям. Ваши истории немножко похожи – она тоже покинула свой мир, чтобы помочь человеку – это была женщина, заключенная в кристалл. Василине тогда было лишь четырнадцать лет…
– Василине? Ты же говорил, что твою хозяйку зовут Маркиза?
– Сейчас – да. Но в детстве у нее было другое имя. Она и теперь им пользуется, когда попадает к себе домой. Жаль, мне с ней нельзя. Я так скучаю без нее…
– Надолго она… э-э уехала?
– Она вернется только к сезону. Видите ли, в Междумирье, откуда я имел честь прибыть, время делится на сезон и межсезонье. В сезон происходят события. И хорошие и плохие, разные. В межсезонье от этих событий отдыхают. Маркиза не живет там, только появляется на время, чтобы что-то исправить, кому-то помочь… А потом вновь исчезает. Тоскливо скитаться в одиночестве по местам, где мы были вдвоем. Обычно тогда я впадаю в спячку, но на этот раз решил…
