– Ну, я в смысле, не только земля. Главное – здешний народ, я его имею в виду. Ты же понимаешь: Север.
– Народ, говоришь? А сколько племен и кланов, самых разных, здесь обитает? Многим из них на Черного Доу решительно наплевать, а уж ему на них – тем более. Народ как жил, так и живет лицом к земле, лишь бы ему дали спокойно свои крохи с наделов собирать.
– Эйе. В смысле, ну да.
– Так как Черный Доу может стоять разом за всех?
– Ну, – Агрик поерзал, – не знаю. Наверно, оно…
Он косился вниз на долину и не заметил, как сзади подошла Чудесница.
– Тогда почему мы вообще здесь?
От подзатыльника, крепкого и внезапного, он аж хрюкнул.
– Сидеть на Героях, балбес, – пояснила Чудесница, – смотреть, не явится ли Союз. Дозором, разведкой, как всегда, болван. Что за дурацкий вопрос.
Агрик обиженно мотнул головой.
– Всё! Теперь из меня слова не вытянете.
– Обещаешь? – еще и переспросила Чудесница.
– И зачем мы вообще здесь… – бормотал себе под нос Агрик.
Потирая затылок, он пошел взглянуть, как упражняются Йон с Атроком.
– Лично я знаю, зачем здесь я, – медленно воздев длинный указательный палец, произнес из лежачего положения Жужело.
В зубах у него в такт словам колыхалась травинка. Казалось, он спит, лежа на спине, под головой вместо подушки уместив меч. Хотя Жужело на вид спал всегда, а на самом деле, как выяснялось, неизменно бодрствовал.
– Потому что Шоглиг сказала: человек с застрявшей в горле костью…
– Выведет тебя к твоей судьбе, – закончила за него Чудесница. – Слышали уже, сколько можно?
– Мало мне заботы о восьмерых жизнях, – с досадой вздохнул Зобатый, – так нет же, обязательно нужно, чтоб на шею давила еще и судьба безумца.
Жужело успел сесть и сдвинуть капюшон.
– Возражаю. Я ни в коей мере не безумец. А просто… вижу вещи на свой лад.
– Безумный лад, – не преминула кольнуть Чудесница.
Жужело тем временем встал, отряхнул зад покрытых немыслимыми пятнами штанов и взвалил меч в ножнах на плечо. Меланхолично перемялся с ноги на ногу и, почесывая в гульфике, сказал:
– Не мешает поморосить. Лично вы на моем месте оросили бы реку или дали струю по тем величавым камням?
Зобатый призадумался.
– Лучше реку. А то на те камни струю как-то… непочтительно.
– Думаете, боги бдят?
– Откуда тебе знать.
– И то верно, – Жужело, переместив травинку из одного угла рта в другой, пошел спускаться с холма. – В реку так в реку. Заодно, может, пособлю Бреку с рыбалкой. Шоглиг, бывало, одними причетами выкликала рыбу из воды. Я так и не уловил, в чем там фокус.
– Ты лучше рыбе своим лесорезом головы секи! – крикнула вслед Чудесница.
– Так, наверное, и поступлю, – Жужело, не оборачиваясь, устроил на шее Отец Мечей, от рукояти до кончика в средний рост человека. – Давно я что-то им никого не сек.
Неплохо, если бы сеча не состоялась вовсе. Оставить долину такой, как есть, без мертвых тел, было пределом мечтаний Зобатого, по крайней мере сейчас. Если вдуматься, странноватая мечта для бывалого солдата. Они с Чудесницей молча стояли бок о бок. А позади лязгала и вжикала сталь: Йон отмахивался от Атрока, кидая его наземь с подзуживанием:
– Да ты хоть чуток кисть напрягай, а то лезешь как без стояка на бабу!
На Зобатого вдруг нахлынула ностальгия. Последнее время такое отчего-то случалось с ним все чаще и чаще.
– Кольвен любила, когда солнышко светит.
– Да неужто? – Чудесница изогнула бровь.
– Всегда надо мной подтрунивала, что я прячусь в теньке.
