Я по-прежнему хранил свой магнитофон. Музыка утешала меня в эти нелегкие времена. Я узнал о великих голосах России, таких как Наутилус Помпилиус, Земфира, Крематорий и Агата Кристи.
Одним осенним днем, посетив цыганский поселок я встретил компанию из трех парней, один из которых просил у меня закурить. Я тоже вынул сигарету и стал курить рядом с ними. Завязался разговор, в ходе которого выяснилось что молодым людям негде “поставиться”. Я предложил свою квартиру. Думал скрасить очередное употребление и вновь стать “душой компании”.
Мы отправились пешком в город и стали знакомиться. Костя, Леня и Дима были восемнадцати лет и год назад окончили школу. На героине они с конца учебного года. Им было слишком скучно на каникулах, а отраву продавали на каждом углу. Порой даже вынося мусор можно оказаться на притоне. И ребята подсели крепко. А я, пятилетнего стажа своим образом пророчил им духовную погибель. Но они этого не заметили.
Войдя в квартиру мы сразу стали варить в ложке раствор и ставиться. Я, напомню, – пятилетнего стажа, все еще нюхал. Но увидев как ловко ребята прокалывают вену я задумался об этом способе, но пока временил. Страшно было. Страшно и тоскливо. Я думал и полагал что именно игла принесет мне смерть.
Трое по очереди закинули головы на спинку дивана и ушли в забытье. Последний не успел развязать жгут и остался с перевязанной рукой и иглой в вене. Я вынул ее и ослабил узел.
Держка в руках шприц, с каплями крови я задумался о том, что я творю. Я чувствовал себя находящимся на грани жизни и смерти. Я знал, что держу в руках яд, губящий своей сладостью. Меня наполняло полное противоречие. Чего я на самом деле хотел?
Я закрыл иглу колпачком, бросил шприц на журнальный столик и привычными движениями рассыпал и вдохнул сухой порошок. Я более не испытывал оргазма. Только словно всякий раз резко уходил в глубокий, возбужденный сон, оставаясь при этом частично в сознании.
Трое приходили в себя, а я только ушел. Обнесут дом? Заберут деньги и порошок? Что они сделают, если я так беспомощен? К моему удивлению все было совсем не так. Они заварили чай и ждали когда я приду в себя.
Так я обрел трех своих приятелей по несчастью, которые еще долго будут играть в моей жизни значительную роль.
Часть 2. Глава 4.
Минуло летнее тепло, побледнело солнце и настала холодная, ветренная и дождливая осень. В моей квартире отключили отопление из-за долгов, но за счет того что подъезд отапливался, в моем пристанище было чуть теплее чем на улице.
Та ночь была чертовски холодной. Я не платил за электричество и его тоже отрезали, поэтому более я не имел возможности пить горячий чай так же часто, как привык. Я грел воду на газовой плитке от баллона. Свечей не жег, – луна светила ярко.
Я хотел согреться, и у меня была доза. Я решил повременить, ибо пока не ломало и вышел в магазин за водкой.
Продавщица в синем фартуке брезгливо приняла деньги и стукнула бутылкой по прилавку. Я стыдливо опустил глаза, забрал бутылку и вернулся домой. Пил из горла, жадно пытаясь согреться, но было очень горько. Потом я попытался заснуть, но сон был неглубоким и через три часа я вновь поднялся, в разы трезвее но все еще пьяным и ощутил боль в костях. Пришло время.
Мой нос был заложен и обожжен. Я знал, что однажды сделаю это, и в пыльном серванте хранил запечатанный шприц.
Это было ранним утром. Я перетянул руку ремнем и воткнул иглу, пустил “контроль” и когда героин окрасился кровью я отпустил жгут. Медленно вводя героин в вену я чувствовал себя самоубийцей. Ведь этой ночью я похоронил свою свободу. А может я сделал это гораздо раньше?
