Кстати, я расскажу, что произошло лично со мной. Как-то в летнюю жару в лавку доставили лакомое мороженое. Все детёныши сразу стали паиньками, чтобы выпросить у родителей лакомку. Мамочка Лоси решила меня порадовать и щедро выделила крупный вилок капусты для обмена в лавке на мороженое. Я сказочно обрадовался! Вы понимаете меня!
– Мороженое! Сладенькое! Ура! – плясали мои ножки, а вслед за ними покачивалась в такт и головка! Мчась по дорожке, я уже представлял, какое получу наслаждение в такую жару от льдинки-лакомки и заранее ликовал!
– Мороженое! Ух! Скорей бы домчаться! – торопился я. Сознаюсь, меня не так часто баловали такими вкусностями. А вот и торговая лавка! У дверей меня радужно встретил приветливый Козлик-лавочник:
– Ме-е-е-е! Добро-о-о пожа-а-аловать! – приветливо проблеял он.
Осматривая поданный вилок, Козлик оценивающе-восторженно поцокал языком: «Ме-е-е! Мне-е-е-е!» Его глаза загорелись яро жгуче, и он надолго задумался. Вероятно, лавочник не мог определить, сколько выдать мне мороженого. Изнемогая от жары, я терпеливо ждал.
Козлик вдруг засуетился и принялся перекладывать капусту из одного места на другое. Конечно же! Моё терпение было на грани! Наконец вилок нашел для себя место, а лавочник важно достал из морозильной камеры большущий (!) брикет Пломбира и протянул его мне! Я с облегчением вздохнул и рванулся до Козлика!
– Наконец! Объемся! – возликовал я преждевременно.
Однако лавочник неожиданно засомневался и удержал Пломбир в своей руке. Глянув настороженно, он мекнул, призадумался и вновь ухватился за вилок, хитро прищурив один глаз. Затем вновь принялся внимательно исследовать капусту, поднося её то к глазам, то к носу, старательно обнюхивая. И, невзначай, стал отщипывать листочки, поедая их! Мороженое оставалось в его руке, а мне приходилось только наблюдать за Козликом.
– О, ужас! – невольно вырвалось у меня. – Вилок капусты и мороженое тают у меня на глазах!
Да, да! Мороженое белыми струйками потекло по руке продавца, а он словно этого не замечал! Лавочник деловито уминал мою капусту с таким выражением, словно хотел разобрать её вкус. Он это проделывал настолько стремительно, как настоящий фокусник, пока от кочана не осталась одна кочерыжка. Капусты как не бывало!
– Моя капуста! – обомлев, прошептал я. – Что ты с ней сделал?!
– Капуста?! – сытно мекнул козлик. – Я её не видел!
– Что?! Как не видел! Я отдал её в твои руки! И ты мостил вилок капусты туда, сюда, а потом…
– Еще чего?! Н-е-е-ет! Это, – он показал кочерыжку. – Неизвестно, чья! – торопливо проблеял лавочник и поспешно выбросил кочерыжку через ограду.
Оторопев, я топтался на месте и растерянно взирал на Козлика. У меня в ту минуту просто отнялся язык! Я осмотрелся. Мороженое растянулось рваными потёками по коробкам, корзинам и по полу… Лавочник заметил мой взгляд и, невинно всполошившись, принялся тщательно слизывать пенку от мороженого, растирая пятна.
– Непорядок! Б-е-е-е… Непорядок! – строго бросил он. И не удержавшись, вдруг заметил: – Ка-а-ак вку-у-усно-о-о!
Тут уж не выдержал я и дал такого рёву, что мигом примчались жители: квартальный проницательный Волк, вездесущая секретарша Ослица и другие «неучи-аварийцы».
– Он съел моё мороженое! Умолотил капусту! – исступлённо верещал я, указывая на лавочника.
– Что?! Ничего не знаю! Ничего не видел! – невозмутимо бормотал Козлик, недоумённо выпучив глаза. – Какая капуста?! Наговор!
