– Прошу простить меня за беспокойство в столь поздний час! Это вы знаменитый Кигус? – взволнованно теребя бороду, просипел старик. Говорил он с легким едва уловимым акцентом. Словно, говорил на чужом языке.
– Ну, я, – настороженно отозвался Кигус. Не нравилось ему все это. Но тут он заметил, что старик дрожит, словно до сих пор трясется на спине своей лошаденки. Даже недалекий человек понял бы, что незнакомец проделал долгий путь. Это смутило доброго героя и, вздохнув, он поманил гостя в дом:
– Ты заходи, а то помрешь еще на пороге!
На это тот даже не обиделся – настолько устал. Промочив горло и наконец, придя в себя, старик смог объяснить цель своего прибытия.
– Я примчался сюда из далекого города Лернея, едва слухи о тебе дошли до нас! – торжественно начал гость. – Уже долгое время нас мучает страшнейшее существо! Ужасная тварь выходит из вод и пожирает людей!
И он бросился рассказывать о страшном существе. А Кигус, раскрыв рот, слушал гостя, и кулаки его сжимались в яростном гневе…. Эх, ну ладно, ладно. На самом деле, «герой» тоскливо смотрел в окно. И пытался придумать причину, по которой старика можно было послать куда-нибудь подальше.
– … И тогда мы узрели пророчество! – размахивая руками, почти вскричал прибывший. Тем самым выбив Кигуса из раздумий, – Что придет герой – всадник на драконе. Он, благодаря своим могучим силам, убьет чудовище! И станет спасителем нашего города!
Но герой лишь задумчиво почесал голову.
– А почему вы решили, что это я? – поинтересовался он, – У меня вот хозяйство, живу спокойно. И никуда приходить не собираюсь.
– Ты что не веришь в силу пророчества? – ужаснулся старик, – Ты только посмотри, там ведь твое имя! – из своей торбы гость вытащил длинный манускрипт и, уткнувшись носом, принялся что-то искать. Промотав свиток почти до конца, он ткнул пальцем и воскликнул – вот! Узри!
Кигус присмотрелся. Его глазам предстал густо написанный текст. В основную массу вчитываться герой не стал. От такого обилия букв у него начала болеть голова. Можно было заметить, что каждый символ был тщательно выписан, а предложения сливались в изящную вязь. Писал явно мастер своего дела. Но тут герой вдруг заметил, что в одном месте, где должно быть имя спасителя, текст будто бы специально прерывался. И в этот пробел корявым почерком было вписано – «Кегуз».
– Вообще-то мое имя Кигус, – скептически заметил фермер. Старик вновь уткнулся носом в свиток.
– А, это…. – смущенно улыбнулся старик, – Так записали неправильно! Подумаешь, сейчас вот исправим, – из сумки появились перо и чернильница. Гость макул перо и заводил по бумаге. Мерзкий скрип наполнил комнату. Но на бумаге ничего не появилось.
– Да что такое, – возмутился старик. Он схватил склянку и от души плюнул туда, при этом пояснив, – чернила засохли!
– Но я же не всадник на драконе! Да и одной той схватки, мне за глаза хватило, – заворчал Кигус. Он, скрестив руки, наблюдал за действиями старика.
– Так погоди. Любое пророчество запутанно! Его нужно расшифровать! Гляди! «Всадник на драконе», это значит, что человек оседлал дракона. А оседлал – следовательно, покорил его волю. А раз покорил – то получается, что победил! А ты же победил дракона! – пустился торопливо объяснять гость. Кигус изумленно уставился на него.
– А могучие силы? У меня нет никаких сил, – осторожно спросил он, ожидая очередную порцию расшифровок.
