Молодой с виду. Значит, скорее всего не молодой. Волосы длинные. Собранные в хвост. Одет довольно легко. При себе минимум оружия. Даже меча нет, только нож сбоку висит.
Подошёл. Встал напротив. Скопировал его позу.
– Иди отсюда.
– Как служба?
– Иди отсюда.
– Ты откуда такой? Тоже Герой?
– Иди… Ты Герой? – заинтересовался он.
– Герой. А ты?
– С Земли?
– С Земли. А ты?
– Маи… Маякофский? Знаешь?
– Знаю. А ты?
– Бл..дь?
– Я нет. А ты?
– Иди отсюда.
И что это сейчас было? На общем языке Катинола нет мата. Нет самого термина – мат. Оскорбления существуют, но они не переходят определённой границы, за которой лежит нецензурная лексика. Логично, в мире Силы, вместо поливания грязью, на голову обрушивают магию.
Слова мало что значат.
А потому, некое великое нарицательное слово было произнесено на русском с очень сильным акцентом.
– Это невежливо. Я ответил на твои вопросы, ответь и ты на мои.
– Иди отсюда.
– Если ещё раз это скажешь, у тебя будут неприятности.
– Ха..уй иди.
Я просто опешил.
– Я реально тебе сейчас накостыляю.
– Я разве неясно выразился? Иди отс…
Рывок! Врезался в матершинника, уже вместе мы влетели в калитку, сорвав её с петель, и грохнулись за землю. Рывок! Эй, мы не сможем стать друганами на вечер, если ты меня убьёшь! А таким ударом вполне можно убить. Если попадёшь, конечно. Рывок! Подсечка. При ударе я почувствовал с каким трудом мне удалось его опрокинуть. Слишком он твёрдо стоял на земле. Он очень не молодой. Рывок! Рядом пролетело что-то мелкое. И очень быстрое. Еле увернулся. Матершинник вскочил на ноги. Рывок! По печени! Я ему. По рёбрам! Он мне. Мы оба согнулись в три погибели.
На таких друзей здоровья не напасёшься.
Вскочили на ноги одновременно. Ну как знаешь, ты сам напросился.
– Отставить!
Я не ослышался?
Из дверей дома вышли трое. Двое, по внешнему виду, явно коллеги матершинника. Третий не из их числа – гражданский. Наверняка сам староста.
– Вы мне ворота сломали! – закричал староста. Голос не гневный, скорее обиженный. Останавливал нас не он.
Один из двоих мужиков рядом со старостой вышел вперёд. На вид самый старший. Сорок-сорок пять лет. Волосы короткие. Под ёжик. Глаза серые, опытные. Да, такие тоже бывают.
– Товарищ командир, – заговорил матершинник. Стоп! Товарищ?!.. – Нарушитель задержан.
– Не вижу, чтобы он был задержан. И он проник на территорию, которую ты должен был контролировать и удерживать.
– Да я его!.. Ещё три секунды, товарищ командир!
На наших с командиром лицах появилось одинаковое усмехающееся выражение.
– Это так не работает, боец, – направил я в рёбра Регенерацию. –Перефразирую классика: выполнил приказ – посылай всех в…
Командир посмотрел на меня удивлённо.
– А не выполнил – сам иди на… – тихо продолжил он.
– Слушай, что тебе старший по званию говорит. Командир ерунде не научит.
Ещё секунд десять он осматривал меня с головы до ног.
– Я Влад. Герой, – представился я первым.
– Я Ник. Николай. Герой. Выйдем со двора на улицу?
– Почему нет?
Вышли.
– Никому не вмешиваться, – обратился Ник к своим бойцам. – За ограду не выходить, ясно?!
– Так точно! – в один голос.
Ностальгия.
– Без оружия, без Разума, без Души, без артефактов.
– Договорились. До первой крови? До признания поражения?
– Пока ясности не будет.
– Согласен.
Встали напротив друг друга.
Долгая игра в гляделки и перекидывание злобными взглядами создают напряжённую атмосферу в боевиках, а в реальности…
