На улице оказалось свежо. Очень даже свежо, когда мое тело вылетело из дома в неконтролируемом полете. Но полет не может быть вечным, мы это с вами знаем. Меня не ждало мягкое объятие Потока. Вместо него в этот раз меня с не меньшей любезностью встретил твердый дорожный грунт.
Руки в кровь, голова разбита. Мне оставалось лишь надеяться, что в теле нет переломов и серьезных повреждений. Звезды все же были видны в тумане. Даже без чистого темного неба. Они собрались в созвездия прямо передо мной в моих собственных уставших глазах, кружась вокруг. Бугай вышел из дома. Я видел его приближающуюся тушу. Шум стоял в ушах такой, что заглушал бабкины крики. Случайные прохожие останавливались и наблюдали за происходящим с неподдельным интересом. Где и когда бы это они увидели, как местный житель надирает ЧЕЛОВЕКУ задницу. Никогда. Вокруг трусы и ссыкуны. Вот где этот здоровяк был, когда его друзей и товарищей убивали и отбирали ферму? Где? Тишина. В ответ всегда многозначительная тишина, стоит задать неприятные вопросы.
На этом можно было бы и закончить повествование. Стоит добраться ему до меня, как сюжетная линия человека-героя тут же оборвется. Но в жизни ведь не все так просто?
Нас отделяют считанные метры. Считанные секунды. Как и бывает, время заметно начинает притормаживать. Его шаги уже рядом. Ему стоит только лапу протянуть, да сдавить мою голову покрепче, выпустив из ушей извилины. Я слышу его дыхание, я чувствую его мерзкий зловонный спиртовой аромат. Я готов, да, я готов. Хотя…
…давайте я расскажу вам историю о человеке, который смог?
Жил да был на белом свете один человек, которого никто не замечал и не воспринимал всерьез. Волочил он свое привычное ничем не примечательное существование, пока однажды не оказался в стране сточных труб. То было падение, и, казалось, падать уже дальше некуда, однако, в конце тоннеля его ожидало то еще дерьмо. И вроде после блужданий он даже стал героем на какое-то время, когда спас жизнь крысочеловеку. Но, счастливого конца не последовало. Он не обрел дома, не обрел покоя. В том поселении, которое они звали Стоки – он сам стал крысой. Паразитом. Его хотели прихлопнуть, оставив лишь кровавое месиво. Но они не знали, что у маленького человека еще есть козырь в рукаве. Точнее в кармане. И когда местный герой-алкоголик попер на него, точно самосвал, человеку ничего не оставалось, кроме как выхватить ножик, который он одолжил у Хакки, и вонзить его в кончик хвоста бурого крысошкафа. Настал час сражений.
– Ха! И кто теперь смеется?
Туша взывала от боли и неожиданности. Даже алкогольные реки в его венах не заглушили ту боль, что пронзила все его тело. Он пошатнулся. Я успел поймать момент и всадить ему лезвие по самую рукоять еще раз. На этот раз в ногу. В ступню, в голень, в ляжку. Да, наделал в нем не мало дырочек. Кровь обагрила металл и шерсть. Затем, собравшись с силами, я пнул тело что есть мочи. Здоровяк не удержался и полетел к земле. Чем больше шкаф, тем громче звук, как говорится.
– Теперь твоя очередь страдать и нюхать грунт. – глаза застилала багровая пелена гнева и злобы. Я сжимал нож, стиснув зубы.
– Ну, кто следующий? А? А?
Старуха верещала, подбежав к своему ненаглядному сыночку, который, как девка заныл, обхватив лапищами свою израненную конечность. Мог бы я подумать, что, выйдя из дома я окажусь в столь странной ситуации? Нет, конечно же нет.
