– Герой не может быть второго сорта! – гордо воскликнул Аладдин, но его никто не услышал, кроме Егора, а тому эти слова послужили слабым утешением. Всегда неприятно, когда тебе дают низкую оценку, и вдвойне неприятно, если ее выставляет красивая девушка.
– Ну… я всего четвертый день геройствую, – признался он. – До этого другим занимался.
– А, то есть ты хочешь сказать, что тебе выдержки не хватает, как вину? – ведьма ехидно заулыбалась. – Ну да, если тебя лет на тридцать запереть в бочке в темном подвале, то либо ты помрешь, либо Трех Пальцев прикончит кто-нибудь другой, либо ты станешь таким же здоровяком, как твой приятель с дубиной.
Егор ревниво покосился на Бешеного Соню, отряхивавшегося от кроличьей шерсти и время от времени громогласно чихавшего.
– Но речь не о том, – продолжила рыжая ведьма, и в голосе ее неожиданно появились просительные нотки. – Мне бы очень хотелось, чтобы о сегодняшней встрече со мной вы никому не рассказывали.
– Почему? – влез Ганди-Ла, которому, как прирожденному исследователю, было дело абсолютно до всего.
Ольха сморщилась так, словно у нее разболелся зуб, а то и два одновременно:
– А потому, что любой шаг героя и его спутников будет зафиксирован разными менестрелями, сказителями, акынами, трубадурами, а их песенки и былины разойдутся по всей Нифигляндии. И вряд ли я там буду выглядеть так, как мне хотелось бы выглядеть, – она гордо прищурилась. – Знаю я этих «волшебников слова», грошовых лгунов с большой дороги. Прознают, что у меня случилось небольшое столкновение с героем, и изобразят старой, уродливой теткой, обязательно с волосатой бородавкой на носу, а кроликов моих превратят в свирепых волков… Ведь вы никому не скажете, а?
– Ну, мы подумаем… – проснувшаяся впервые в жизни интуиция подсказала Егору, что соглашаться сразу нельзя.
– Денег я вам не дам, а вот съестным готова поделиться, – предложила ведьма. – Рожи у вас больно голодные.
– Зайчатиной? – Бешеный Соня облизнулся.
– Медвежатиной. Мои серые ребятишки позавчера топтыгина задрали. – Ольха щелкнула пальцами, и к ней подскочили два кролика, на спинах которых были закреплены кожаные мешки. – Ну что, по рукам?
– По рукам, – милостиво кивнул Егор.
У него возникла мысль позвать эту рыжую с собой, на бой против Сил Зла, но следом за ней явилась другая, более рациональная – если Ольха Бредная отправится с ними в поход, то она этот поход и возглавит.
Главный заклинательный покой Серого замка размещался в донжоне, причем на верхнем этаже, и выше находилась только дозорная площадка. Это было против всех злодейских канонов, но по сравнению с остальными нарушениями выглядело такой мелочью, что даже самые замшелые приспешники, привыкшие к темным подвалам, лишь уныло вздыхали.
А Ольвхоретан Пердигийский Младший был очень доволен: много света и простора, и в любой момент можно выйти, подышать свежим воздухом – сюда, на высоту тридцати с лишком метров, не поднимались запахи, в изобилии копившиеся внутри замковых стен.
Заклинательный покой был просторен по меркам средневековой архитектуры, но ужасно захламлен. Три Пальца тащил в свое логово все, что вызывало его интерес или казалось полезным, и поэтому имеющиеся тут шкафы и сундуки были забиты до отказа книгами, свитками и глиняными табличками, редкими минералами, декоктами в бутылках, пустыми стеклянными и каменными сосудами, пучками трав и комками благовонных смол.
