Ваша светлость, – обиженно моргнул Димитриев, хотя в глазах его
промелькнула и тихонько затаилась злость. – Мне доложили, что это не короля
интересовали юные прохиндеи, а сын Филиппа Орлика приходил к Карлу за
отцовскими деньгами. Должок-с забирать. Это кроме тех огромных денег,
которые Карл задолжал еще племяннику Мазепы Войнаровскому.
– Ну-ну-у-у, – изумленно протянул князь. – И что же, неприятельский
король не надавал юнцу подзатыльников и не выставил за порог? Сиречь,
медведь в лесу дуба дал, ведь швед не любит расставаться с деньгами,
особенно когда их хоть шаром покати…
– Шестьдесят тысяч талеров, взятых в долг у Войска Запорожского, Карл
не отдал до сих пор…
– Да знаю, но о чем он стал говорить с молодым Орликом?
– И не только стал. Карл был очарован безупречной латынью юнца и его
манерами. Докладывают, что неприятельский король весьма благосклонно
отнесся к нему, частями возвращает долг, а самого Григория берет на
государственную службу.
– М-м-м, за эти деньги Орлики изрядно напакостят государю да и всем
нам… А вы еще и дружите с этим негодяем, – резко повернул голову в сторону
графа Щекина.
– Ваша светлость, побойтесь Бога, – вздрогнул Щекин. – Да я виделся с
ним случайно, может, раза два, на приеме у курфюрста…
– Не говорите, не говорите, молодой человек. Потомок старинного
русского дворянского рода вместо помощи государю-императору водится с его
заклятым врагом.
– Какая еще от меня помощь… Я школяр, я буду служить государю и
Отчизне, когда выучусь.
– Не могу согласиться, граф. Один своевременный донос может стоить
многих тысяч червонцев и не одной сотни солдат. Вы же не простолюдин и
общаетесь не с простонародьем. А вам, господин Димитриев, от лица государя
приказываю пристально следить за обоими Орликами. Кстати, когда и как
неприятельский король будет отдавать деньги запорожских казаков?
7
– Мои ищейки извещают, что состоится это в конце ноября в Гамбурге, в
городском банке.
– Государь – человек большой души. Его императорская милость в свое
время подарила семье Орликов амнистию, но изменник и христопродавец
отклонил протянутую руку с хлебом. По этой причине император повелел
генерал-прокурору изловить гетмана-предателя и доставить его в Россию, в
ведение Тайного приказа.
– А если … при этом … случайно? – провел пальцами по шее Димитриев,
как будто бы брился.
– Живым бы хотелось… Правда, смерть – не самая страшная кара для
клятвопреступника русского престола. И вы, граф Щекин, хорошенько
пошевелите мозгами, как и чем можете нам здесь помочь.
Граф, криво усмехнувшись, лишь устало махнул рукой.
– Ваша светлость, за двумя зайцами не погонишься, за двумя соколами
не полетишь… Я школяр, я мечтаю послушать Вольтера. А царю и Отчизне
верно буду служить после учебы.
Лицо Долгорукова еще более омрачилось:
– И еще одно заметьте, Димитриев. Когда шпики ваши будут брать
Орликов возле банка, то выглядеть это должно как обычный грабеж. А то
Волков доносит вон государю из Парижа, что там держат нас за дикарей,
которые неистово жаждут малороссийской крови.
– Ваша светлость, – отложил ложку Щекин. – А нельзя ли с Орликами как-
то иначе? Может, договориться каким-то образом… Святое Писание учит: «Не
убий»…
– Переучился ты, граф, еще не доучившись. Государь даровал Орликам
высочайшую ласку – жизнь. Дважды такого не дарят.
***
8
Прощались отец с сыном…
– Присядем, по обычаю предков, на дорожку, – сказал отец, и голос его
