Последнее собеседование о приеме на работу, выглядело странно. Обычно достаточно было, в присутствии менеджера, доказать на паре клиентов свою профпригодность и дело было в шляпе. Но в этот раз все было не так.
Заявившись, по адресу нанимателя, Стася обнаружила, что это – не салон, не рекламное агентство, а однокомнатный съемный офис, правда, в не очень дешевом районе города. На двери застекленной каморки висела табличка с загадочной надписью: «Бюро культурологических исследований «Гильдия Алхимиков». Внутри, за одиноким столом сидел мужчина, примерно одного с ней возраста, в довольно помятом прикиде. И сам он выглядел довольно помято. На лице явно присутствовали знаки и отметины свойственные людям злоупотребляющими алкоголем. Она хотела сразу же вежливо распрощаться, но что-то ее остановило, в последний момент. Она присмотрелась и поняла, что сидящий за столом, совершенно не скрывает свой зависимости. Обычно, офисные алкоголики тщательно следят за собой, ежедневно бреются и носят очки с туманом. Хотя любой наметанный глаз сразу замечает у них тусклые оттенки кожного покрова, суетливость в движениях и ускользающий взгляд.
А, этот мужчина – ничего. Ничего не прятал, не суетился. Судя по запаху в кабинете, уже выпил коньяка и радовался жизни.
– Присядете? Вы – Станислава Курцевич?! Очень приятно. А, я – Юрген. Давайте сразу перейдем к делу. Как вы относитесь к работе в условиях относительной изоляции?
– В лечебном учреждении закрытого типа? – Вопросительно наклонила голову женщина.
На этот простой вопрос, наниматель почему-то сразу не дал ответа. Он серьезно задумался. Причем не наигранно, а по настоящему. Стася видела по глазам, что своим вопросом поставила, перед человеком серьезную проблему.
– Интересный вопрос, знаете ли. Можно сказать, что лечебные и оздоровительные моменты, у нас присутствуют. Но больше в психологическом плане. А, так, вольному – воля!
– Я ногти психам стричь, без присутствия двух санитаров, не намерена.
– Это правильно. Только речь идет не о психах. Расстройства, у нас, конечно, встречаются, но не у всех. В основном, это здоровые люди.
– Ага! – Подскочил на стуле наниматель.
Анна подскочила практически одновременно с ним.
– Это закрытый клуб. Сообщество людей объединенных общими интересами.
– Точно не психушка? Вы уверены?
– Уверен.
– Как-то вы сильно смахиваете на чокнутого профессора.
– Да?! Точно? Очень интересно. Интересно потому, что я и в самом деле профессор. Доктор наук. Войтеховский моя фамилия. Посмотрите потом в «Интернете». Но давайте – ближе к делу.
– Давайте.
– Как я уже сформулировал, это закрытый клуб. Не в смысле кусок земли за электрическим забором, а типа масонской ложи. Люди объединены общим интересом, живут в своем мире и хотят сохранять это в тайне. Хотя изрядный кусок земли за электрическим забором тоже имеется. Вот вы согласитесь поработать в таких условиях? В относительной изоляции.
– Долго?
– Сколько захотите. Мы никого не держим.
– Ага! А, когда я захочу уйти, от этих сексуальных извращенцев, меня кокнут, под видом несчастного случая.
– Не кокнут. Подкорректируем память и все. И, даю слово – никаких сексуальных извращений. Все – только по согласию сторон. В смысле во внерабочее время. Если у вас есть какие-то предпочтения…
Мановением руки отвела подозрения в извращенных пристрастиях, и рубанула в другую сторону:
– Всякая корректировка мозгов, это противозаконно.
