– Не такой был уговор! Ты нас всех…
– Закрой рот или я тебе язык отрежу! Я тут решаю, как и с кем уговариваться! Искать! Взять живым!
Останавливаюсь. Та-а-ак, что я только что услышал? Получат серебра по моему весу? От папаши? Так это же совсем другое дело! Похоже на то, что какие-то местные быдло захотели наживиться на моей пропаже. Может, заметили, что некромант меня в лес тащит и решили не докладывать папочке, а заделаться супергероями за награду.
Получается, есть шанс, что меня под ручку доведут до дома?
Так, а теперь…
Ссутулюсь, опускаю голову, заставляю губы дрожать… В общем, накидываю маску того, на кого я и похож. На избалованного пухляша-аристократа. Руки и так трясутся от невроза и холода, так что прикидываться особо не приходится…
Твою мать… лишь бы не убили, варвары…
Вздыхаю полную грудь:
– Лю-ю-ю-ю-юди, помогите!!! – несусь в сторону мелькающих между деревьями факелов.
Бежать приходится недалеко. Весь изодранный колючками, я выскакиваю из кустов и натыкаюсь на…
Останавливаюсь как вкопанный. Непроизвольно сглатываю.
Четыре коренастых мужика одеты в кожаные доспехи с металлическими пластинами. Бородатые, с засаленными волосами и гнилыми зубами. У одного меч, другие держат факелы и дубины. В тени кто-то еще, но я не могу их рассмотреть…
Гадство… Я прекрасно знаю, как выглядят крестьяне в средневековье. А как лихой народ, шустрый на халяву и грабёж.
Тот, что с мечом, приближается. Отчётливо чувствую вонищу кислого перегара. Сломанный нос, щёки, испещрённые шрамами и струпьями после оспы. Чмокает губами:
– Оп-па! Ты глянь-ка какой красавец, а…
Другой мужик с проплешинами поднимает факел, рассматривает меня, как прокажённого.
– Старшой, аккуратнее… эта… он же с колдуном якшался…
– Где колдун, малец? – сводит кустистые брови «старшой».
Та-а-ак, а теперь немного правдоподобности, чтобы кишки не выпустили за наглые нотки в голосе. Нет ничего веселее, чем прикидываться тем, кем ты не являешься. Благо, даже стараться не надо. Дыхалка и так разрывается, а бок болит, как от марафона. Бесполезное тело.
Слезу выдавить, к сожалению, не получается. Актер из меня не очень…
– Он за сердце схватился, упал… Я убежал. Не знаю, что потом…
Перебивает:
– Понял. Тихо, малец, не кипишуй… Ну-ка… где-то больно? Дай-ка посмотрю…
К сожалению, тело соображает медленнее, чем мозги. Массивный кулак выбивает из меня дух. Если бы не слой жира, то солнечное сплетение не выдержало бы такого удара…
В глазах мутнеет от боли. Хватаю ртом воздух, падаю на колени.
– Киса, проверь следы! Не хочу, чтобы колдун нам жопы подпалил!
– Я тебе не Киса! – возмущается женский голос. – Вот сам и иди один ночью колдунов искать! За дуру меня держишь?! Если он еще не сдох, то больше высунуться у родового замка не рискнёт! Мы нашли жирдяя! Всё, уходим!
Уткнувшись лицом в землю, тяжело понять, что происходит. Да ещё и эта боль по всему телу… Ух, какой же я слабак. С одного удара слёг…
Может, заключить сделку с черепом была не такая уж и плохая идея?..
Хотя… чем бы мне это помогло…
Чувствую, как меня хватают за ноги.
– Раздери меня дикие бараны, – ворчит хриплый голос. – Сколько же пудов в этой свинине!
Та-а-ак… что-то во мне просыпается? А, старая добрый нрав. Не привык я к такому обращению. Ох, как не привык. Может лягнуть урода по яйцам?
Нельзя! Терпи, Ден. Терпи. Это ради твоего выживания.
Меня привязывают к дереву, прислонив спиной. Просто и без прикрас – обмотали верёвкой от пуза до шеи. Только ногами поёрзать, да пальцами пошевелить. Всё тело сразу же начинает болеть, ныть, затекать.
