– Пару кубиков седуксена внутримышечно, – сказал я подбежавшей медсестре. – Остальное распишу чуть позже.
– Приехал майор Одинцов, – проинформировал нас с Ираклием шеф, едва в коридоре стихли крики Бережкова. – Илья Николаевич, возьми его на себя, пожалуйста. Мне пора на кафедру. Значит, объясни, что необходима стационарная экспертиза в течение месяца, заключение мы подготовим сегодня же, подпишемся. Да, кстати, познакомься, это Ираклий Шотаевич Цомая, пишет кандидатскую по психопатиям, собирает материал.
Мы с доктором обменялись рукопожатием, и вскоре я остался в кабинете один. Правда, ненадолго. Примерно через минуту в проеме дверей нарисовался тот самый майор, что вчера задержал Бережкова в одном из подвалов городской окраины.
– Вы что, с ним один беседовали? – поинтересовался Одинцов после того, как представился. – Я думал, комиссия…
Мне пришлось объяснять, почему коллеги покинули меня.
– И каково ваше мнение, доктор? – задал он, наконец, сакраментальный вопрос.
– Случай сложный, – уклончиво начал я. – Скажу лишь, что это наш пациент. Мы берем его. Понаблюдаем, дальше видно будет.
– Понимаете, дело… – майор долго подбирал подходящее слово, – резонансное, советую посмотреть двухчасовые новости, и все поймете. Готовьтесь к атакам журналистов. К тому же мальчишки в подвале не было. Этого… Гайсина Рената. Вы понимаете, о ком я?
– Да, обращение его родителей по телевидению я видел.
– Спрашивается, где мальчишка? Он исчез как раз в то же самое время, что и остальные женщины. Таких совпадений не бывает, я пока не нахожу ответа на этот вопрос. И, наконец, главное – этот Бережков нормален? Как к нему относиться?
Поймав меня в фокус, майор не собирался выпускать из прицела до тех пор, пока я не вынесу свой вердикт. Окончательный, не подлежащий обжалованию.
– Могу ответить только после стационарной экспертизы. Через месяц примерно. Заключение будет готово позже. Больше пока ничего не скажу. С выводами повременю, но, по-моему, на матерого маньяка он не тянет. У этого Макара Афанасьевича, его «руководителя», гораздо больше шансов им оказаться, чем у… нашего горе-лекаря.
В этот момент у меня в мозгу вспыхнуло: а почему бы нашего злодея не назвать Лекарем? Кажется, во всех детективных романах у маньяков были клички, как-то их характеризующие. Пусть наш будет Лекарем. Долгим будет наш «роман» или коротким – посмотрим, а кличка у маньяка уже есть. И неплохая, по-моему!
– Скажите, вы уверены в этом, доктор? – как-то сурово спросил майор.
– В чем? – не сразу сообразил я, отвлекшись от своих мыслей.
– Ну что этот… Бережков не похищал ни женщин, ни этого парня, а похищал их Макар…
– После одной беседы? – удивился я. – Ни в чем я не уверен, высказываю только предположения. Особенно – по поводу парня. Сейчас – ничего определенного, все после стационарной экспертизы.
– Но какие-то предварительные выводы есть?
– Предварительный алгоритм их поведения я только что изложил: Макар женщин похищал и как-то доставлял в подвал, а наш… Лекарь за ними – типа надсмотрщика. Что касается парня, то, поскольку его в подвале не обнаружили, вопрос остается открытым. Этого… директора сердечно-сосудистого центра надо срочно искать.
– Может, он пыль пускает вам в глаза? Вчера нам все уши прожужжал про этого Макара, сегодня – вам. Признаюсь, у нас пока ни одного кандидата нет на эту роль…
– Может, и пыль пускает. Но выбора у нас нет. Время покажет.
