Гирлянда томных лампочек - страница 9
– Без вопросов.
На пригорке остановился старенький полицейский УАЗик, отец Влада заскочил за старшим сыном, попутно прихватив из клуба Ромку. Теперь оба шумно хлопая дверьми, спешили на набережную. Влад приветственно поднял руку, но тут же опустил, заметив, что из машины появляется еще и рыжеволосая девушка.
– Твоя? Броская!
– Нет. Мачеха… – сжав зубы, процедил Влад и крутанул колёса от себя, устремляясь навстречу родне.
Проводив взглядом семейство Романовых, Сергей поднялся на палубу и спустился в трюм. Повесил картину в каюте и набрал номер сына. Не дождавшись ответа, бросил сотовый в стену и открыл шкафчик с выпивкой. Севка получил сообщение от Сергея в Телеграмм спустя два дня.
И эти дни прошли для парня «кувырком»: Севка выполнял бесконечные задания отца и бабушки, мотаясь из деревни на ферму по сто километров туда и обратно. Василиса Дмитриевна загружала внука идиотскими просьбами, чтобы держать на расстоянии от дачи, а отец наоборот требовал «следить за приезжими и докладывать о каждом шаге».
– Бабушке и матери ни слова, понял?
– Мне одно не ясно – нафиг мы играем в сыщиков? Что у тебя с ней было? И фотографии тебе зачем? – рискуя получить подзатыльник, спросил Севка, примчавшись по «очередному вызову» к бате на ферму. Отец прикрыл дверь и указал взглядом на стул:
– Ты, во-первых, на отца не бычь! Просил то разок, а раздул до вселенского преступления! – Николай покраснел и стал оправлять на одежде несуществующие складки. Заметив на себе взгляд сына, пробурчал: – Откормила меня твоя мать, стыдно на люди выходить!
Севка насмешливо хмыкнул:
– Могу показать парочку упражнений…
– Девушке своей будешь показывать, Показыватель! – Николай забавно сморщившись, расстегнул тугой пиджак. Возрастающий интерес клиентов к ферме внёс определенные изменения в дресс-код. Спортивные костюмы пришлось сменить на деловые. Потерев выпирающее брюшко, Николай жалобно вздохнул: – Видел бы ты меня в твоём возрасте!
Походив по кабинету из угла в угол, посетовав насчет возраста и изменений в телосложении, Николай наконец решился ответить на вопрос сына:
– Увидеть хотел, насколько Оторва изменилась. Был я в эту женщину безумно влюблён когда-то. Еще до встречи с мамкой твоей.
– А лично посмотреть слабо?
– Знал бы ты её – обошлось бы без вопросов.
Севка почесал задумчиво шею, вспоминая слова бабушки: «Яблоко от яблони недалеко падает»
– Хештег «попадос», – неслышно прошептал Севка, пока отец, отвлёкшись от беседы, отвечал клиентам на очередной заказ. Парнишка, решил сесть поглубже – вопросов накопилось еще больше. Елозя на сиденье, случайно приземлился на пульт от телевизора – экран моментально зажёгся. Заиграла мелодия из старого, любимого многими поколениями мультика, где рыжий кот в тапочках пел знакомую с детства песню, напоминая Севке Тимоху:
– Неприятность эту мы переживём…
7
Лариса познакомилась с мужем на заводе «Каучук». Вместе с остальными студентами химфаков, тогда ещё юная «зажигалочка потока» – пятикурсница Кораблина, проходила практику на производстве резинотехнических изделий. Прибывших на место студентов из разных ВУЗов разбили на группы и выделили каждой в сопровождение личного инженера-технолога.
Пётр Воробьев, казался серьёзным и отстранённым. Быстро представившись, сразу приступил к экскурсии и начал с маленькой исторической справки:
– Наше акционерное общество "Каучук", было заложено в пригороде Риги в 1897 году и изначально называлось "Резиновая фабрика братьев Фрейзингер "Русия". В начале XX столетия фабрика специализировалась на производстве резиновых шин для велосипедов, экипажей и получавших всё большее распространение автомобилей, при этом постоянно увеличивая и наращивая ассортимент выпускаемой продукции. В 1915 году, когда театр военных действий в ходе Первой мировой войны приблизился непосредственно к Риге, было принято решение эвакуировать фабрику вглубь страны. Производство акционерного общества Каучук разместили в тогдашнем московском предместье Хамовники, где предприятие и продолжило свою деятельность, в том числе и в годы советской власти под именем "завод Каучук".