Гитарист и блогерша из города М. А также человек, потерявший свою тень - страница 15

– Это у меня не депрессия, Вовка, – возразил гость. – Это у меня – меланхолия.

– Да как бы ни звучала такая дрянь, вещь она опасная, – не удержалась Люда. – Посмотри, Олежа, на кого ты стал похож. Осунулся весь, под глазами круги. И живот у тебя, видно, пучит. Не понятно, чем питаешься.

Олег погладил себя по кругленькому урчащему животу и довольно сказал:

– Это у меня, Людочка, от пирогов твоих сладеньких живот радуется. Культурно бурчит, выражая свою признательность, – улыбнулся гость. – Эх, давно я так вкусно не ел. Таким пузанам как я, видимо, никакое расстройство не помеха. Не худею я в талии никак.

С этими словами Олег посмеялся, и супруги, переглянувшись, решили воспользоваться удобным моментом, чтобы перейти ближе к делу.

– Ты знаешь, Олежа, а мы придумали дивное средство от твоей меланхолии, – смело заявила Людмила.

– Это какое такое средство, Люд? Да ещё и дивное, – засмеялся Олег.

– Уж поверь, безлекарственное… – начала смущаться хозяйка. Было ясно, что она отчаянно пытается подобрать слова, чтобы сказать главное.

– Олег, мы тебе бабу подыскали! – поставил точку в их неуверенности Вова.

Людмила вжала шею в плечи – Посредин подскочил на лавке.

– Какую бабу? Ребята, вы что?

Олег изумился и сглотнул большой кусок пирога, не прожевав.

– Очень современную, Олежа, – нашлась, как продолжить разговор хозяйка. – Это моя сотрудница, Анжелика, весьма приятная дама.

– Будет тебе пироги печь! Вот прямо как Людка: с капустой, с повидлом, всякие, – резюмировал Володя.

– Да она твою хандру вмиг разгонит! Ну как же без лекарств и без людей, Олежка? Надо же себе хоть как-то помогать, милок. Ты ведь уже тень не отбрасываешь. А дальше-то что будет? Страшно и подумать.

Людмила приложила к глазам платочек, чтобы промокнуть не наигранные слёзы, которые выкатились из её глаз, когда она посмотрела на Олега.

– Ты уже два месяца на работу не выходишь, – внёс окончательную ясность в разговор Владимир.

– Вовка, да выйду я на работу! И без бабы! Ты бы сразу так и сказал. А то устроили мне здесь какую-то интригу… – От сопротивления внезапному предложению друзей Олег даже закашлялся. – Ну зачем она мне? Да и я-то сам не невесть что из себя…

– Ой, Олежа, ну такая женщина. – Людмил аппетитно зажмурила глаза и причмокнула. Было видно, что хозяйка полностью совладала со своим волнением. – Очень яркая и хороша собой.

– Но с ребёнком, – сделал небольшое уточнение Бояров и уткнул глаза в пол.

– Да я не люблю чужих детей, ребята! Вы же знаете! – возмутился Посредин, выскочив из-за стола. – Какая ещё женщина? С каким ещё ребёнком?! Вы что, смеётесь надо мной?!

– Он очень хороший мальчик! Занимается искусством! И Анжелика его прекрасно воспитывает, – затараторила Люда, паникуя, что вдруг всё сорвётся.

– Играет на гитаре, – пояснил её супруг, сделав бренчащий жест руками.

– Ты пойми, Олежка! Гитара – это ж, считай, что скрипка: струнный инструмент. Классика! – попыталась вытянуть беседу Людмила. – Будешь на концерты к нему ходить. С Анжеликой вместе… Я видела этого мальчика на фотографии. Он, правда, совсем маленький тогда ещё был. Но уже с гитарой! И такой славный: блондинчик в клетчатом кардиганчике и с галстучком. Представляешь? А гитарка у него в ручках была такая маленькая, жёлтенькая, как половинка от взрослой.

– Игрушечная что ли? – спросил недовольно Олег.

– Да нет же. Настоящая. Фото было сделано с какого-то отчётного концерта, – продолжала увлекать мысли Посредина Людмила. – Там все дети были постарше, а Артемий – так его, кажется, зовут – он был самый маленький…