– Я только утвердилась в коллективе. Заработала уважение. Меня скоро повысят, Олег, – продолжила она, – а сейчас нате вам – приду как дура со своей такой суперновостью. Три месяца проработав…
– А ты приди не как дура, а как умная, – возражал муж, – сама же только что говорила, что уже заработала уважение…
– Так у нас даже квартиры нет, Олег – резко перебила его Рита, – снимаем же. Ты получаешь мало. Дальше-то что? На косметику у мамы деньги просить? А потом переедем жить к свекрови? Да с меня подружки смеяться будут. Всему своё время, постарайся это понять.
Лицо Риты выражало полное безразличие к краснеющему от гнева Олегу. Её былой девичий задор с беременностью куда-то исчез. Раньше у Риты возникало чувство драйва от своих скромных успехов, однако и та чудная хвастливость, которая так сильно ей шла, – улетучилась. В положении Маргарита стала вести себя инфантильно. Слова её не были эмоциональны – плохой аппетит и токсикоз совсем замучили. Однако даже при этих неудобствах Рита настырно гнула свою линию и ломала Олега, словно жестянщик изгибал раскалённый металл. Решение её было непоколебимо: однажды она напрямую объявила мужу, что будет делать аборт!
– Ах ты ж мать, – не выдержал Посредин, – в какую клинику ты пойдёшь? Говори!!! Я хочу знать, в каком медучреждении находится самый длинный меч правосудия! Рассекающий бедных младенцев!
Олег прижался к стене и, закрыв от боли глаза, медленно стал сползать на пол. Лицо его полыхало, сердце билось в бешеном ритме.
– Я нормально зарабатываю, – процедил он, переводя дух, – и этот мальчик имеет право на жизнь. Он для этого был зачат. Никогда не думала, кем он может стать? А на кого он будет похож? Ты – эгоистичная кукла…
– Успокойся, Олег, ты всё только портишь, – лениво произнесла супруга.
– Кого ты любишь? Свою работу? – Посредин не унимался. – Но там нет незаменимых. А ему только ты и нужна. Ты для него – целая вселенная. Ты – его день и ночь, небо и вода. Слышишь? Я прокормлю нас обоих! Я прокормлю нас всех. Мы же не на улице живём…
Нервы Олега сдали, и он закрыл лицо руками, вновь и вновь безысходно повторяя сказанную последнюю фразу. Постепенно это перешло в тихое бормотание себе под нос, и на третье «мы же не на улице живём» Рита вышла из комнаты. Олег окончательно скатился на пол.
***
На следующий день Олег не хотел разговаривать с женой.
Он монотонно резал овощи для оливье, когда Рита сама завела разговор:
– Послушай меня, дорогой. В современном обществе женщина сама отвечает за процессы, которые происходят в её теле. Если я не готова к родам, то зачем же меня так осуждать? Ты меня просто преследуешь за то, что я сама хочу решить, что мне нужно, а что нет. Мне бы уйти от резонанса на работе. Да и, вообще, это же ты расслабился. Почему я во всём виновата, Олег? Ты ведь сам говорил, что всё под контролем. Так если всё у тебя было под контролем, то и заканчивать надо было вовремя… И зачем я тогда положилась на тебя? Сама не пойму. Почему не принимала таблетки?
– Да потому что здоровая женщина не должна пить пилюли! – выпалил муж.
– Ах, заботливый ты какой, – продолжила Рита. – Да лучше противозачаточные, чем всё это. Ты – посредственность, Олег. И фамилия твоя говорит о том же. И зачем я только её взяла? Ты ни один вопрос не можешь взять под свою ответственность. А расхлебываться сейчас приходится мне. Думаешь, аборт приятное занятие?
