Роун медленно выдохнула и обхватила Инка руками. Беспокойство никуда не исчезло.
«Кстати, насчет жемчужины…»
Инк прикоснулся частью своего разума к сердцу маленького мира, служившего ему складом вещей. Он без труда может заставить это пространство поглотить вещь из нулевого мира или выплюнуть обратно, однако у жемчужины должно быть более интересное использование. Бог-ремесленник чуть не танцевал от радости, объединив ядро артефакта с сердцем разрушенного маленького мира.
Инк пытался настроить кусочек своего разума не на простое управление, а на полноценное слияние. К его удивлению, всё получилось почти естественным образом. Частица светоча стала ощущаться иначе. Это была еще часть его разума, но в то же время стала чужой. Чувство оказалось крайне сложным и отчасти неприятным. Ситуация походила на внезапно отросшую вторую голову. Другой разум оказался настолько примитивным, что легко подчинялся всем командам оригинального светоча Инка.
«Попробовали и хватит… – Инк попытался разделить светоч и кристалл его особом хранилище, но ничего не вышло. Он ощутил пробуждение в сердце маленького мира инстинкта самосохранения и слитая с ним частица светоча тоже стала сопротивляться. – Бороться с самим собой – что может быть глупее?»
Инк тянул часть светоча наружу из сердца маленького мира. Сильнее и сильнее. Кристалл обдал его вспышкой страха и совершил нечто совершенно неожиданное. Маленький мир, который до этого использовался Инком как обычное хранилище вещей, начал двигать своей псевдопастью и втягивать белую энергию. Частица светоча Инка тут же онемела, как отсиженная нога. Он больше не мог вернуть себе контроль над кусочком души, а маленький мир ожил, перемалывая чистую силу.
Ситуация оказалась настолько абсурдной и непредвиденной, что Инк не сразу заметил появления возле его мнимого тела проекции духа-отражения.
***
– Не стыдно обманывать девочку? – мать-предок не скрывала насмешки.
– Я не…
– Знаешь, в чем отличие обычного хранилища от настоящего микрокосма? Последнее имеет свои инстинкты. Один из них – поглощать еду. Как бы ты ни пытался контролировать их, пока существует угроза, твой собственный маленький мир будет стремиться набить своё брюхо. Ты же видел их – они всё время жрут! Маленькие паразиты на теле Вселенной.
– Я воскресил этот маленький мир.
– Инк, ты еще слишком невежествен, чтобы надеяться обмануть меня. Воскресить маленький мир? Это невозможно.
– Тебе то откуда знать? – дух отражения дернулась, промолчала. Инк понял, что задел её чем-то, но причина оставалась неясной. В который раз он подумал, что ему ничего не известно о матери-предке.
– Вот как ты заговорил… Откуда мне знать? – дух-отражения приближалась, а её облик продолжал непрерывно меняться. – У меня нет отросло такое природное хранилище – тут ты угадал. Вот только… – мать-предок коснулась мнимого тела Инка. Он замер от чувства бесконечного могущества. Будто сила плескалась где-то позади туманной фигуры собеседницы, на изнанке пространства. – Знаешь куда делись все истинные драконы? Почем их больше нет в Великом мире? Я скажу тебе, мой дорогой мальчик, – дух-отражения стояла за спиной Инка. Он чувствовал прикосновение её дыхания к левой щеке. Мать-предок прошептала в ухо: – Они все убиты. Я убила их. Всех истинных драконов до единого, – волосы духа-отражения скользнули по спине Инка, когда она подвинулась на полшага, чтобы приблизиться к другому уху и добавить: – Никто из них так и не смог воскреснуть, а их маленькие миры обратились ловушками-наследиями с кусками ядер душ. Все маленькие миры – жемчужины, вытянутые из обглоданных трупов истинных драконов. Вот откуда мне знать.
