– Нет. А что со мной сделали? – взволнованно поинтересовалась Лавра, живо вспомнив все ужасы вчерашнего вечера. О том, что наступил другой день, ей сообщили окна, за которыми раскинулся унылый пейзаж серого Петербурга.
– Да так, малость колено твоё подлатали, – пробурчала женщина, присев на край койки. – У тебя огнестрельное ранение, вернее царапина. Пуля прошла мимо, так что ничего жутко серьёзного…
– Значит, я могу быть свободна? – попыталась вскочить с постели наивная аспирантка, но властная рука остановила её.
– Э-нет, дорогуша. Полежишь ты у меня недельку на реабилитации, а там поглядим, как рана затягиваться будет. Ты не смотри, что царапина. Кровищи-то было прилично. Плюс психолог с тобой переговорить должен и следователь…
– Да какие ещё следователи, вы с ума сошли?! – возмутилась девушка. – Я должна быть с Луизой, где она?
– Что ещё за Луиза? Твоя подруга? Она была вчера вместе с тобой?
– Да, она…
– К нам доставили лишь тебя да ещё одну сорокалетнюю гражданку с сотрясением мозга, – разочаровала её доктор. – Остальных пострадавших отправили по домам: у кого ушибы, у кого синяки. Значит, твоей Луизе повезло больше.
– В её брата стреляли! – прошипела Гербер, отталкиваясь от назойливой дамочки. – Пустите, мне незачем валяться тут!
– А я тебе говорю, останешься в стационаре, – надавила на грудь сильная старуха и вернула пациентку в исходное положение. – Ишь, шустрая какая выискалась! Когда я тебе разрешу, вот тогда и выйдешь из отделения, понятно?!
Лавра озлобленно задрала свою рубашку, сорвала бинтовую повязку и представила медсестре совершенно невредимое бедро. На нём сейчас не было ни единого следа от пули: ни царапинок, ни шва, который наверняка наложили ей медики накануне.
– Я здорова, это понятно?! – в том же суровом тоне воскликнула брюнетка ошеломлённой старухе.
– Как такое может быть?.. – поморщилась та от недоумения, но удерживать буйную пациентку перестала.
Лавра свесила ноги с кровати и хотела подняться, но заметила, что её волосы сделались какого-то совсем странного цвета. Она схватилась за свисающую на плечо прядь и опешила от её окраса. Теперь та была синей! Не чёрной, не оттенка «воронье крыло», а именно синей, цвета сочного индиго.
– Что вы сделали с моими волосами?! – заметалась по палате напуганная девица и припала к висящему возле двери зеркалу.
Нет, зрение её отнюдь не подводило. Волосы, действительно, стали синими и нисколько не примялись от подушки.
– Послушай, ты случайно у психиатра на учёте не состоишь? – полюбопытствовала женщина, всё ещё с подозрением посматривая на её бедро. – И куда делась твоя рана? Я лично этой ночью видела, как всё твоё колено было в крови…
– Я просто замаралась… Это была не моя кровь, – быстро сообразила девушка, с трепетом разглядывая своё отражение. – Я не пострадала, так что требую, чтобы меня отсюда немедленно выпустили!
До общежития Лавра добралась в крайне нервном состоянии. Она гадала, что случилось с Луизой и что в точности сделали с её братом бритоголовые подонки. Надеяться на что-нибудь хорошее не приходилось. В памяти отлично запечатлелся ужас на лице того паренька, который первым увидел жуткое зрелище на набережной недалеко от кинотеатра. За всем этим Лавра не обратила внимания на холод, который до сих пор властвовал в городе. С наступлением нового дня он стал даже сильнее, но девушка всё равно его не ощущала, погружённая в тяжёлые мысли.
