Орн молча огляделся. Вокруг царило знойное, сонное спокойствие. Кое-где по пыльным колеям хребтовой дороги пробирались прыгучие насекомые.
Его охватило тревожное чувство, будто он раньше уже бывал в точно такой же ситуации, в этих самых обстоятельствах, что его жизнь была бесконечным повторением, колесом, из которого не сбежать.
– Первоконтактник видел какие-нибудь следы пушек?
– Вы же знаете, что нет.
Стетсон кивнул.
– Хм-м-м-м.
– Но это могло быть случайностью, а могло и умыслом, – заметил Орн. – Тупица в первый же день облажался, сказав местным, как нам важно, чтобы население на переоткрываемых планетах было мирным.
– Ты в этом уверен?
– Я слышал запись.
– Тогда ты о-о-очень прав, – сказал Стетсон. – Для разнообразия. – Он выскользнул из багги. – Пойдем-ка. Поможешь.
Орн вышел со своей стороны.
– Зачем мы остановились?
Стетсон подал ему конец измерительной ленты.
– Будь любезен, приложи эту идиотскую рулетку вон там к краю дороги, хорошо?
Орн повиновался. Пластиловый кончик ленты холодил кожу, между пальцами набилась пыль. В воздухе пахло землей и затхлой растительностью.
Как оказалось, ширина гребневой дороги составляла чуть менее семи метров.
Стетсон объявил об этом, записывая цифру в блокнот.
И пробормотал что-то о «линиях регрессии».
Они вернулись в багги и снова отправились в путь.
– Какое значение имеет ширина дороги? – спросил Орн.
– Мы в КИ запустили прибыльный побочный бизнес – омнибусы продаем, – сказал Стетсон. – Просто хотел проверить, поместятся ли наши последние модели на здешних улицах.
– Хохмач! – рыкнул Орн. – Видно, КИ становится все труднее и труднее окупать свое содержание.
Стетсон рассмеялся.
– Ты о-о-очень прав! Мы еще собираемся запустить производство тоника от нервов для агентов ПП. На этом уж точно бюджет подлатаем.
Орн откинулся поглубже в свой угол и мрачно нахохлился.
«Все, мне конец. Этот главный остряк-оперативник не найдет ничего такого, чего не сумел найти я. Не было у меня разумной причины звать КИ, кроме того, что тут все как-то не сходится».
Стетсон повернул багги – дорога нырнула вправо и вниз через рощицу.
– Наконец-то мы убрались с высоты, – сказал он.
– Если бы проехали прямо, попали бы в болото.
– Да ну?
Дорога привела их в устье широкой долины, исчерченной полосами деревьев, посаженных для защиты от ветра. Из-за деревьев в неподвижный воздух кольцами поднимался дымок.
– Что там за дым? – спросил Стетсон.
– Крестьянские дома.
– Ты проверял?
– Да! Проверял!
– Какой обидчивый.
Дорога провела их к самой реке и дальше, по деревянному мосту с каменными опорами. На дальней стороне моста Стетсон затормозил и уставился на две узкие колеи от тачек, вьющиеся по берегу реки.
Потом они снова отправились в путь, к новому гребню.
За канавами, обрамлявшими дорогу, виднелись ограды из бруса.
– Зачем им ограды? – спросил Стетсон.
– Чтобы отмечать границы владений.
– А почему из бруса?
– Чтобы болотные олени не забредали, – ответил Орн. – Это резонно.
– Ограды из бруса для границ и от болотных оленей, – произнес Стетсон. – А какого размера эти олени?
– По множеству свидетельств – книги, чучела и прочее, – самые крупные особи достигают полуметра.
– И дикие.
– Очень дикие.
– Не самый подходящий вариант для кавалерии, – сказал Стетсон.
– Они точно исключаются.
– Значит, ты уже изучил эту тему.
– Очень внимательно.
КИшник задумчиво сжал губы.
– Давай-ка еще раз пройдемся по их правительству, – заговорил он наконец.
