– Ну а мне хватило лишь двух, чтобы понять, какой вы человек. Поэтому, прошу!
И Эдик, заранее включив компьютер, усадил Алексея перед самым экраном.
– Вы знаете, конечно, что по Собору имеется довольно много фактического материала того ещё времени. Но отличительной особенностью видовой фотосъёмки являлась западная и северная стороны. С южной стороны Собор был закрыт пышными кронами деревьев городского сада; даже зимой его никто ни разу не снял с той точки.
– Это верно, – подтвердил Алексей.
– Поэтому вам предоставляется почётнейшее право, – с подчёркнутой торжественностью произнёс Эдик, – почётнейшее право первому ознакомиться с работами начинающего фотографа Эдуарда Безфамильного. Прошу: видовые съёмки Богородице-Рождественского собора города Мурома 1902 года с южной и юго-восточной сторон!
От увиденного на экране компьютера, Алексей просто остолбенел. Фотографий было не много, всего полтора десятка, да и сняты они были в одно время. Но, Боже мой, какая это была прелесть!
Через некоторое время, придя в себя, когда новые виды вростали в сознание накрепко, Алексей, наконец, произнёс вполне логичную и очень ёмку фразу:
– Можно мне самому попасть на место?
Нет, заподозрить Эдика в обмане он не мог и не хотел. Хотелось самому поприсутствовать, самому поиграться этими чудными очками. Поэтому, только начало светать, тут же и отправились.
Алексей не стал искушать судьбу и встал на тропинке Окского сада с таким расчётом, чтобы можно было поворачиваться в разные стороны.
– Вот пульт, – хладнокровно сказал Эдик. – Если что понравится, просто нажимайте вот эту кропочку. При этом руки вместе с пультиком могут оставаться в карманах.
Просто нажимая кнопочку, Алексей в течении пяти только минут израсходовал всю память цифровой камеры, встроенной в очки времени. Так он получил новые, никому из современников неизвестные зимние виды разрушенного в 1940-х годах городского собора в честь Рождества Пречистой Богородицы, храма Спаса Нерукотворного образа и колокольни, смотровой веранды на реку Оку и некоторые другие достопримечательности тогдашнего Городского сада. Удивляться было некогда. Более того, ему уже казалось, что очки времени, вещь совершенно обыденная и не хватает ей только одного – творческого подхода конкретного пользователя.
– А я вот думаю, – с улыбкой произнёс Эдик, – как подписать эти фотографии. Ведь время-то у них известное – начало прошлого века, а живу-то я когда?
– Действительно, – согласился Алексей, – об авторском праве на такие фотографии мы ещё не подумали.
– Но это дело будущего. В целом же, хороша машина?
– Без комментариев… – одобрительно кивнул Алексей.
– Перед нами раскрываются большие перспективы, – загадал Эдик.
– Нет, – неожиданно ответил Алексей, – лично передо мной никаких перспектив не раскрывается.
– Это ещё почему?.
– В последнее время я охладел к краеведению по неведомым для себя причинам.
– Не беда! – попытался ободрить соратника Эдик. – Вот увидишь, весною настроение само улучшится и приедешь недели на две, не меньше.
– Не приеду, – сухо ответил Алексей.
– Приедешь-приедешь!
– Жаль, что твоя программа берёт лишь на сто лет, – Алексей вернул Эдику очки и пульт.
– Да я уже думал, что пора писать на 150.
– Нет, Эдик, не на сто пятьдесят. Мне нужно всего на два года назад.
– Всего на два года… назад… – не понял Эдик. – Или мне послышалось? Почему на два года?
