Глаза, устремленные на улицу. Жизнь Джейн Джекобс - страница 47

Она выражала надежду, что ее книга также понравится «тем, кто читает ради лучшей возможной цели – развлечения»[245]. И в «Черновиках Конституции» было своего рода развлечение – в причудливой дерзости ее основной идеи; в явной дикости некоторых предложений, которые Джейн почтила своим вниманием; в том, как творцы Конституции США искали свой путь к Единственно Истинной Конституции. И еще в Приложении C к ее книге – местами злобные «Характерные зарисовки» делегата Уильяма Пирса[246], касающиеся его коллег по собранию: «Важности-то на себя напустит, – писал Пирс, например, о делавэрце Джоне Дикинсоне[247],– а что ни скажет – все какая-то нелепица»[248].

По сравнению с тем, что она напишет позже, «Черновики Конституции» можно посчитать работой незначительной; это была просто «компиляция», как скромничала Джейн. Но не совсем; она отражала ее натуру. Она была противоречивой. Серьезной (она называла эту книгу «компендиум идей»). Достойной читательского удовольствия. В начале весны 1940 года Джейн, по всей видимости, закончила работать над текстом и предложила его в Columbia University Press. В мае заместитель директора издательства, Чарльз Дж. Проффитт, написал профессору Доулингу, тогда находившемуся в творческом отпуске в Университете Виргинии, с просьбой поделиться своим мнением. Доулинг написал, что это «хорошо сделанная работа очень старательного студента»[249] и что рукопись может быть полезна ученым. Правда, не многим ученым: приходилось признать, что книга рассчитана на «самый ограниченный рынок распространения, если это вообще можно назвать рынком».

15 июля Джейн узнала, что ее рукопись одобрили к публикации, но «финансы» представляли собой проблему. Требовалось около 350 долларов, помимо собственных ресурсов издательства, чтобы запустить рукопись в работу. Знает ли она «о каком-нибудь источнике, из которого можно получить эту сумму?»[250] Если да, то они будут рады заключить с ней договор и запланируют выход книги на следующий год.

Через три дня Джейн позвонила Генри Х. Уиггинсу, сотруднику Columbia Press, написавшему ей об этой небольшой загвоздке, и засыпала его вопросами о том, где ее книгу будут продавать, почем, и так далее. Она призналась, как написал в докладной Уиггинс, «что у нее есть некоторые трудности с деньгами, но она все обдумает и даст нам знать»[251].

Три с половиной сотни долларов – семимесячная арендная плата для Джейн и ее сестры; или ее трехмесячный заработок в период трудоустройства. Считайте, сегодня это не меньше 5000 долларов. Откуда она могла взять такую сумму? Да и могла ли?

Смерть отца повлекла за собой выплату внушительного пособия по страхованию жизни, которое поддерживало миссис Батцнер на протяжении всей жизни, и, вероятно, ослабило финансовые тяготы для семьи[252]. Вскоре после его смерти Джейн перестала работать и поступила в Колумбийский университет. В следующем январе миссис Батцнер прислала ей чек, чтобы помочь с поездкой в Филадельфию; определенно, Джейн не лишилась финансовой поддержки[253]. Теперь, когда перед ней возникла столь заманчивая возможность, она, конечно, обратилась к помощи семьи еще раз. Также она могла обратиться к своему первому работодателю в Нью-Йорке, Роберту Хемфиллу, который стал ее другом, а еще больше – другом Бетти, и его часто видели в квартире на Мортон-стрит до самой его смерти в следующем году, в возрасте 64 лет. В любом случае, 22 июля Джейн написала Уиггинсу, что нашла деньги.