- Чай, если можно. Я за рулём.
- Хорошо. Зоя, чай.
Мама с Кристиной ушли на кухню. Я осталась стоять в
холле. Павел стал понимать, что, что-то случилось.
- Павел, - начал мой отец, - Вы знаете, при других
обстоятельствах я был бы очень рад тому, что Вы стали бы моим зятем, поверьте.
Я знаю Вашу семью, она очень уважаемая. Повторяю, при других обстоятельствах, я
был бы за. Но, поймите правильно Павел, Аврора уже помолвлена.
- Как помолвлена? – Павел даже вскочил с кресла.
Посмотрел на меня. – Аврора, ты мне ничего не говорила! Как же так?
Я не могла смотреть ему в глаза.
- Извини, Павел. Так получилось. Сегодня была
помолвка, как только я приехала домой. Я дала согласие на брак с другим
мужчиной.
Мой любимый подошёл ко мне.
- Почему, Аврора? Что случилось, дорогая моя? Скажи. Я
сделаю всё!
- Ничего не случилось. Просто так получилось. Назад
ничего нельзя вернуть. Пожалуйста, Павел, не смотри так на меня. Ты разрываешь
мне сердце. Не спрашивай меня ни о чём! Прости меня. Я не могу по-другому. Тебе
лучше уйти.
Я видела, что Павел был не просто обескуражен, он был
раздавлен. Для него словно небо упало на землю. Я повернулась и убежала в свою
комнату. Вскоре пришла мама. Села рядом со мной. Гладила меня, успокаивала и
плакала вместе со мной. Она больше мне ничем не могла помочь. В эту ночь я
выплакала свою любовь, свою прошлую жизнь. И я стала другой.
Утром, отец вывел на планшетник фото молодого мужчины.
И передал мне.
- Смотри, твой будущий муж. Белозёрский Глеб
Антонович. 28 лет. Закончил Оксфорд. Завтра вы познакомитесь с ним официально.
Надеюсь, с твоей стороны, всё пройдёт хорошо. И спасибо, дорогая, за то, что ты
не оставила нас.
********
Василий Петрович Белозёрский умер в 1982 году, в тот
же год, когда отошёл в мир иной Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич
Брежнев. Василий Петрович уже был в отставке по состоянию здоровья. Дослужился до генерал-полковника.
Незадолго до своей кончины, он разговаривал со своим сыном. Рассказал обо всём,
что должен был рассказать. Передал Константину фотокарточку своих родителей и
георгиевские кресты своего отца. Для Константина это было откровением. Особенно
фотокарточка. Всё дело в том, что ещё дед Константина – Пётр сумел спрятать её
под другой фотокарточкой. В 1925 году, он с пятилетним Васей сфотографировался
в одном фотоателье в Костроме, перед тем как уехать в Сибирь на золотодобычу.
Там он сидел на стуле, а маленький Вася был у него на коленях. Там же в ателье, он заказал и рамку. Позже вставил в рамку своё фото с женой, с лицевой стороны
прикрыл его своим фото с сыном, а с тыльной была картонка. И глядя на
фотопортрет отца с сыном, заподозрить, что там двойное дно, было невозможно.
Константин долго рассматривал фотографию своего деда и
бабушки. Потом перевернул её тыльной стороной. Там были надписи. Название
каких-то банков и цифры чисел. Он вопросительно посмотрел на отца. Генерал
усмехнулся. Со слов отца, Константин понял, что, покидая навсегда Россию, Евсей
Трофимович написал на обороте фотокарточки зятя и дочери названия банков и
номера счетов, где хранились вывезенные ещё до революции его активы. Часть в
валюте САСШ, часть в английских фунтах и часть в золоте. Два банка американских,
два английских и один в Канаде. Евсей Трофимович не хранил яйца в одной
корзине. И оказался прав. Во времена великой депрессии конца 20-х, начала 30-х
один из американских банков разорился и был ликвидирован. Все деньги, лежавшие
там сгорели. Никакой компенсации никому выплачено не было. Мало того, в 1933
году то золото, которое хранилось Евсеем Трофимовичем в другом американском
банке, было конфисковано правительством САСШ. Стоимость конфискованного золота,
старику выплатили бумажными деньгами, по курсу 20,66 долларов за тройскую
унцию, что было настоящим грабежом. Так как, после полного изъятия золота, его
цену резко подняли до 35 долларов за унцию. Это не только у него конфисковали,
это шло изъятие золота у граждан и организаций на всей территории страны, на
основании изданного президентом Рузвельтом указа № 6102 о фактической конфискации у населения и организаций золота,
находящегося в слитках и монетах. После
этого, Евсей полностью закрыл все счета на территории САСШ и перебрался в
Канаду. Доверять правительству САСШ он уже больше не хотел, считая их ничем не
лучше большевиков.
