Глинтвейн - страница 10

– Друзья, раз уж позади Париж и отступать некуда, подождите хотя бы еще 4 минуты, и если любимая помощница не отзвонится, то сдамся в плен.

– Ну ты и подкаблучник, Тим, помощница твоя – золотой человек, а как огня ее боишься, – сказал Стас-Пумба и добавил, поднимая кулак: – Огонь-женщина!

– Это ты, Стас, по комплекции судишь, она тебе как раз впору пришлась бы! Взял бы ее в разработку, глядишь, она и пар спустит, а то мается без мужика-то, – Костик выступил в защиту.

– Согласен, ребят, о такой тонкой материи, как незамужние женщины, формировать глубокие умозаключения, конечно, можно, но не нужно, тут с Константином, наверное, соглашусь, но это чистая биология, нерастраченная жизненная энергия тела рвется наружу, а девичьи мозги ничего, кроме карьеры, с одной стороны, и черной стены проблем, с другой стороны, не видят. Тиски!

– Вот как ты запел, Тимофей Батькович, – притворно обиделся Станислав Александрович и пододвинул рюмку ближе к оратору. – Ну, раз ты такой словоохотливый, то быть тебе сегодня переговорщиком на пути к Ксюхиной мечте. И давай пей уже, негодяй!

– Да это легко, ваше здоровье, друзья-товарищи, – сказал Тимофей и опрокинул в себя теплый коньяк. Начало было положено.

А дальше, как обычно, «между первой и второй», «сколько можно ждать», «не чокаясь, памяти засохшего Семёна», «за прекрасных дам и Ксюху отдельно», «ладно, давайте уже», «а вот были времена». Общение кипело, и мысли кипели, «Курвуазье» стремительно иссякал, и уже появилось общее ощущение, что этот «француз» – не единственный герой вечера. Беседа выходила из-под контроля, и понять, кто, что и зачем говорит, становилась все сложнее, поскольку каждый старался перекричать и задавить интеллектом собеседника.

– Ну что же, господа, мы медлим, давайте же звонить Родику или займемся поисками дополнительного стимулирования действий?

– Подождите, подождите, зачем звонить, давайте напишем сценарий беседы!

– Какой сценарий!? Даешь импровизацию!!!

– Кто не бравирует, тот остается ни с чем!

– Ребята, призываю вас к порядку, концентрация тривиальных пошлостей существенно превышает предельно допустимые нормы!

– Не умничай, тавтолог, звони Родику!

– А сколько у нас там времени? 19:05. О, надо звонить, а то Родик может уже отключиться к этому времени.

– Далеко не уйдет, пробки-то посмотрите какие.

Дороги города с высоты 11 этажа были похожи на новогодние гирлянды.

– Ладно, набирай номер.

– Набираю.

Стас начал первым.

– Алло, Родимир Едрасович, здравствуйте. Это Стас из ЛИТМЕТКОРа.

– Здравствуй, узнал тебя, слушаю, – разглядывая свои ухоженные ногти, хриплой одышкой ответил Родик.

– Родимир Едрасович, тут такое дело: мы все очень рады, что Фил согласился выступать у нас, особенно слабая половина нашего коллектива, отбоя нет от вопросов.

– Ну-х, еще бы-х, как иначе-кх, – на каждое слово он тратил по вдоху, – всегда к нему клеились девушки, сколько себя помню.

– Я бы, с вашего позволения, трубочку передал одному нашему уважаемому коллеге, который хотел попросить о дополнительном снисхождении в этой связи.

– Ну-х, давай своего-х коллегу…

Стас замахал рукой, призывая хмельного Тима к трубке. Тот, выпучив глаза и скорчив гримасу отрицания, замахал руками в ответ, но сзади подключился Костя и ловкими движениями подтолкнул его к месту переговоров.

– А-а-э-э, алё, здравствуйте, Родимир Едрасович, я очень рад беседе с вами, меня зовут Тимофей, заранее прошу прощения, что беспокоим вас в не самое удачное время суток, но, к сожалению, обстоятельства потребовали немедленно связи с вами, так как градус напряжения от столь важного события у наших женщин настолько вырос, что…