Голод
Ноябрь 1921 года. Поволжье
Обессилевшая от постоянного недоедания Фарида собирала нехитрые пожитки семьи. Некоторое время спустя она вышла во двор, чтобы проверить, что делают её дочери, одной из которых было четыре года, другой шесть лет. Они дружно играли, не замечая матери.
– Вот какой у меня пирожок, а это чак-чак!
– А у меня балиш какой! С мясом!
Фарида покачнулась, живот сжало от острой боли. Её дочери лепили из первого снега куличики, смакуя названия всевозможных хлебных изделий, потому что больше всего хотели есть и ни о чём больше не могли думать. Молодая женщина с болью в сердце отметила, как сильно похудели её девочки. Ей казалось, что даже через тёплые вещи у них проступают лопатки. «Сейчас нагуляют аппетит, зайдут домой и попросят есть, а мне их нечем кормить. Нечем, нечем, совсем ничего нет! Может, Гилимьян что-нибудь принесёт?» – в отчаянии подумала она.
Муж Фариды Гилимьян промышлял охотой, поэтому они ещё держались. В соседнем же доме, где жила многодетная семья Сафиных, ребятишки ходили настолько оборванными и голодными, что на них было страшно смотреть. Из жалости Фарида украдкой приносила им немного из того, что добыл её муж. На прошлой неделе им перепало немного мяса косули, позавчера часть зайчатины, но этого было очень мало для пяти голодных ртов. «Мёртвому припарка», – испуганно думала Фарида про себя, глядя, как отощала её соседка Эльнара. Некогда пышнотелая, беззаботная, она стала похожа на скорбную тень. Фарида в тот день лишь раз взглянула соседке в лицо и осознала, что больше никогда ей не забыть этого. При свете дня она увидела – и по коже пошли мурашки – обтянутый сухой кожей череп с провалами вокруг потухших глаз. Серый платок, обмотанный вокруг головы, довершал сходство с мумией. Судя по тому, как быстро похудела Эльнара, она всё отдавала детям, а сама ничего не ела. Фарида точно знала это, ведь они с мужем в первое время поступали так же. Но после падения в голодный обморок женщина задумалась, что будет с детьми, если их с Гилимьяном не станет, и начала делить еду поровну. Теперь, увидев соседку, она поняла, что была права, и в её голове в очередной раз шевельнулась мысль: «Лучше уж всем вместе сгинуть, чем мои девочки будут мучиться, умирая потом поодиночке». Фарида не могла подобрать слова утешения для соседки. Она лишь сдавленно пробормотала, остерегаясь встретиться с ней взглядом:
– Эльнара, Эля, милая моя, тебе надо хоть немного есть. Что будет с твоими детьми, если…
Тут Фарида увидела, как из соседней комнаты выполз трёхлетний малыш Айратик, волоча тоненькие ниточки-ножки и большой живот. Женщина почувствовала, как дурнота подступает к горлу. Не договорив, она пустилась прочь из их дома. Не в силах больше сдерживаться, Фарида заскочила в нетопленую баню и дала волю слезам. Лежала на лавке и тряслась от почти беззвучных рыданий и холода. «Главное – не напугать девочек, они и без того натерпелись за этот год», – думала она, надрываясь от ощущения собственного бессилия, от невозможности противостоять злому року и помочь несчастной семье.
Фарида вспоминала, как приветливо встретила её Эльнара, когда она – молодая жена – впервые вступила в дом своего мужа. Именно оптимизм и юмор соседки помогли ей тогда выдержать придирки свекрови. Искрящая энергией и обаянием женщина всегда удивляла Фариду. Смелая и острая на язык, она даже председателя порой поднимала на смех. Эльнара была центром притяжения и самым желанным гостем на всех деревенских сходках. Бывало, затянет она узун-кюй
