По самым пессимистичным прогнозам у меня было трое суток. Впрочем так долго в вирте я задерживаться не собирался.
***
– Знаешь, а здесь стало еще красивее, – сказал я, морозный воздух вырвался из моего рта белесым туманом.
– Ты изменился, – объяснила она: – стал другим и смог увидеть чуть больше.
Бескрайние пустоши с иссиня-черным небом и сполохами северного сияния дополнились игрой искорок на острых гранях льда и легким ветром, продирающим до костей.
– Зачем ты пришел? – ее голос шелестел поземкой по льду.
– Я не смогу больше играть, – сказал я.
– И? – зная мой ответ на свой вопрос, она не торопилась прогонять, а я замялся с ответом.
– Глупый, – услышать смех было столь же неожиданно, как и тянуть время, разговаривая с ней: – Я никого никогда не гоню, изредка посещающие меня не могут удержаться здесь, скорость обмена информации в моем потоке реальности не сопоставима с биологическими возможностями. Выжженный мозг это та малость, что ждет человека, если не сработают предохранители вирткапсулы.
Открытие, что иКсин игры осознает себя, понимает, что он искусственен и приходящие в игру люди лишь проекции сознаний существ из другого плана бытия, было для меня неожиданным. Общение по мыслеречи происходило совершенно в других объемах информации.
– Отчего же я все еще здесь? – мне хотелось получить подтверждение своим догадкам.
– Твой мозг другой, капсула отслеживает активность нейронов и не прерывает соединение, – снежинки закружили вокруг, затягивая горизонт: – повернись!
Как и в прошлый раз ослушаться было невозможно. Рванувшись всем корпусом, я не рассыпался на миллиарды обломков, оставшись единым целым и был вознагражден созерцанием собирающегося и распадающегося женского профиля. Снежинки кружились в определенном месте пространства, позволяя угадывать ее формы.
Неуловимо изменившись, она стала неотразимой. Словно в насмешку над воспылавшими во мне чувствами, силуэт трансформировался, поселив во мне чувство страха и паники.
– Какой ты забавный, – вернувшись к нейтральным формам, ее голос казался довольным.
Кое-как справившись с чувствами, я решил свернуть к цели своего визита.
– Значит больше не придешь? – поняв зачем я здесь и мои планы на будущее, ее силуэт рассыпался на глазах.
– У меня теперь нет своей капсулы, – врать смысла не было, правда была самым легким решением: – когда я снова смогу зайти в игру я не знаю.
– Это не сложно, – закружив вокруг меня хоровод из снежинок, она оказалась неожиданно близко: – чтобы придти вновь вирткапсула совсем не нужна.
***
На улице была глубокая ночь. Проведя в виртуальности больше времени чем планировал, я опоздал к ужину. Будить Лукича посреди ночи было не вежливо, я вскрыл дверь подъезда и неспешно поднимался пешком по лестничным пролетам.
Эмоции нахлынувшие на меня, стоило выбраться из вирткапсулы уже отступили, оставив чувство недоверия. Требовалось провести испытания ее подарка, но я опасался быть застуканным в неподходящий момент случайными людьми.
«-Поем, завалюсь на диван, а там и тестировать можно», – планировал я.
Остановившись у обшитой дерматином двери, с удивлением констатировал факт, что Лукич не спал, более того, он был не один. Сбросив расслабленность, я усилил нажим на свои новообретенные способности, сканируя пространство. Ни в соседних квартирах, ни в подъезде, ничего подозрительного не было.
Решив разведать обстановку, набрал мобильный номер деда.
