Гнев. Проклятые дары - страница 10

Это не трусливые невысоклики, которых в случае чего можно успокоить парой незатейливых заклинаний.

Кстати, о них.

– Хрюня! – крикнула, ожидая появления моего верного распорядителя. Я вынужденно прервала запись в книгу бесценных мыслей, так как кончились чернила, и хотела, чтобы их мне принесли как можно скорее.

Ответом стала тишина и далекие завывания пучеглазов. Минуты текли одна за другой.

– Ри-ми-ри, живо ко мне! – крикнула я, гневно давая понять, что не собираюсь ждать.

Решив, что кого-то ждет знатная взбучка, пришлось выйти из покоев на поиски распоясавшегося невысоклика. К моему удивлению, в коридоре было пусто. И тихо. Я мысленно потянулась к вербально-речевым амулетам и с удивлением обнаружила, что все они находятся неподалеку от Сокрытой горы в кургане для поклонения. И еще я почувствовала вокруг них какую-то магию. Непонятную, не сопоставимую с моей, но довольно сильную.

– Задумали снова поиграть со мной, – фыркнула, накидывая защитный плащ, – мне будет не хватать той части вас, которая сегодня отправится в лабиринты вечности.

Прикидывая, какое появление у кургана будет наиболее устрашающим и сбережет для меня как можно больше рабочих рук, я уверенно шла к выходу из Сокрытой горы.

***

Стремительно окутывая курган зеленым удушающим туманом, я собиралась напугать невысокликов и застать врасплох неведомого носителя магии. План был хорош, особенно мне нравилась та его часть, где я великодушно разрешаю большинству этих остолопов снова дышать, а они падают мне в ножки. Но врасплох я застала лишь речевые амулеты, аккуратно сложенные в какую-то метровую ритуальную чашу, испещренную непонятными письменами. Наклоненная набок, она валялась у разрушенной по пояс статуи, расположившейся слева от недавно сооруженного наспех эшафота. Вокруг чаши валялись с десяток резных посохов из черного дерева, окаменелого от времени; дюжина странных, имеющих волнообразные лезвия кинжалов и груда черепов.

– Такое эффектное появление пропало зря, – негодовала, меряя шагами курган по направлению к чаше.

Почти добравшись до пристанища амулетов, я почувствовала, что ветер усилился. Ощутила давно забытое чувство. Это был страх. Неожиданно осознав, что моя безграничная самоуверенность сыграла злую шутку и все это ни что иное, как какая-то ловушка. Я кинулась прочь из кургана, но было поздно. Ноги перестали слушаться через несколько шагов и подкосились. Больно ударившись, мое глупое тело упало на землю. Непродолжительная попытка ползти прочь, впиваясь в промерзшую землю ногтями, подарила мне изодранные руки, боль разочарования и пару метров пути к спасению. Все конечности перестали слушаться полностью.

Неподвижным бревном я лежала на месте казни невысокликов, и наблюдая, как со всех сторон появляются их более везучие товарищи, жалела, что не перебила их всех.

Становилось понятно, что место поклонения неведомым богам маленькими пройдохами было выбрано неслучайно. Судя по всему, боль мучимого мной народца пробудила-таки неведомых покровителей.

И сейчас я с ними познакомлюсь. Я попыталась выйти на тропу времени, но мое тело стало моей же темницей. Сковав каждый мускул, неведомое заклинание сделало его непреодолимой темницей для моего астрального тела.

“Какое восхитительное заклинание”, – упершись немигающим взглядом в комья грязного снега, думала я. Неожиданно ракурс перед глазами стал меняться снизу вверх. Мое тело поднимали. Несли на руках. Верные невысоклики плотным кольцом выстроились по периметру всего кургана. Наблюдали с завистью в глазах за теми из них, кому выпала честь установить меня на четвереньки на эшафоте и закрепить голову в колодки так, чтобы лицо было направлено на ритуальную чашу у развалившейся статуи. Кто-то звонко шлёпнул бывшую хозяйку Сокрытой горы по пятой точке и над курганом прокатилась волна хохота. Что-то сильно ударило в бок, потом в другой. Удары сыпались со всех сторон. Я не могла понять, что причиняет боль, пока невысоклик, попавший в поле зрения, не угодил подобранным куском льда в левый глаз. Меня закидывали как животное. Судя по тому, что мир потускнел ровно наполовину, уже одноглазое животное.