Правосудие свершилось, и мы нестройной толпой отправились завтракать. Не туда, где вчера пировали, а в по-мещение поменьше и попроще: без резьбы, гобеленов и трофеев.
Я прикинул: если все присутствующие были королевскими гвардейцами, то гвардия короля Эллы составляла порядка двух сотен. Не считая тех, кто находился в карауле или еще где-нибудь. Невелик хирд. Впрочем, кроме гвардии была еще армия. И дружины вассалов. И просто ополчение.
Еда была нехитрой, но сытной и накладывали ее сами. Уже на раздаче я обратил внимание, что бойцы держатся от меня на дистанции. Обижаются за друга Тирела?
За столом тоже никто не сидел ближе десяти метров.
Так было, пока напротив не уселся Теобальд. У командира гвардии была такая же миска и такая же кружка, как у всех. И наполнение такое же. Демократичненько.
– Не вспомнил? – без прелюдий обратился он ко мне.
Я помотал головой.
– Расскажи еще о франках.
Почему нет? Мне, в общем, даже придумывать ничего не надо. Только флаги руководства мысленно поменять. Так что я, не мудрствуя, изложил историю нашей ночной стычки с разбойниками, которые оказались людьми местного феодала. И о последующем захвате его замка, который принес нам тогда неплохую добычу, а моему воспитаннику Скиди – жену благородного сословия.
Понятно, что в этой сказке я действовал в составе королевского патруля, возглавляемого мной, благородным шевалье. И лишнего насилия над лидером разбойников никто не чинил. Просто отрубили голову, да и всё. А замок остался на попечение его вдовы.
Идею выдать себя за разбойников для проникновения внутрь замка Теобальд похвалил и предположил:
– Ты придумал?
Я кивнул.
– Голова у тебя работает, – похвалил командир. – Не оступишься – недолго тебе в воинах ходить. Десяток получишь. Впрочем, – продолжил он, поднимаясь, – ты можешь получить его быстрее. Если вспомнишь, кто таков пленник. А пока ты просто керл, познакомься со своим десятником. Малоун, поди сюда.
Ну и рожа у этого Малоуна. Грубый шрам пробороздил ее поперек – от правого виска, рассек бровь, повредив веко, изуродовав нос и оставив длинную голую полосу в бороде до самого подбородка. Глаз уцелел, но застыл в вечном ироническом прищуре.
– Николас, – представил меня командир гвардейцев. – Проверишь его в строю и верхом. Если окажется вполовину так же хорош, как на мечах, будет в первой шеренге. И вот еще: сегодня после обеда твой десяток заступает в личную охрану короля.
– Почему мой? – проворчал «сержант». – У меня всего шестеро осталось, причем двое – ранены.
– Уже семеро, – уточнил Теобальд. – И у всех так. Тебе что-то не ясно?
– Нет, мой лорд! – под суровым взглядом командира Малоун подобрался, и лицо его приняло выражение «всегда готов». Только поврежденный глаз портил картинку «безупречный служака».
– Пожрал? – спросил мой новый начальник, когда Теобальд ушел. – Тогда пошли. Нечего штаны протирать.
Не знаю, как я ему, но он мне понравился. Основа. На таких и держится войско, что бы там ни думали всякие короли-конунги.
Сначала мы отправились к королевским конюшням, располагавшимся метрах в двухстах от королевской резиденции. Выбирать мне лошадку. В кредит. Средства позволяли заплатить прямо сейчас и за небольшой табун, но – нефиг.
Лошадку выбирал сам и остановился на крупном крепком жеребце, не особо грациозном, но явно строевом: с потертостями там, где крепится нагрудник. В пасть себе жеребец заглянуть не дал, но с виду ему было лет пять-шесть. Ухоженный, упитанный. На меня косился хоть и без злобы, но с предупреждением. Мол, учти, человек, я тебе не деревенская кляча.
