Он повернулся к лежащей на боку Юле и присел над ней на корточках: – Что же ты путешествуешь в гордом одиночестве? Или еще кто-то есть неподалеку?
– Ты лучше карту назад верни, сними путы и сваливай. А я, так уж и быть, постараюсь ваши неумытые хари забыть. В Улье всякое бывает и такое недоразумение можно простить.
– Ты гляди-ка! А она с гонором! Горяченькая! Из Цитадели?
– Вопрос лишний. Ты же мою мультикарту видел. Посмотрел и в карман спрятал. Переложи ее лучше назад. Она к моему карману привыкла.
– К твоему? – Лютик наклонился еще ниже и полез в нагрудный карман Юлиной куртки. Карман был пустой и рейдер через ткань обхватил и сжал пятерней ее грудь. От боли она громко вскрикнула, но он второй ладонью зажал ее рот. – Тихонько, рыбка, тихонько. Это Улей, а он шума не любит. Будешь себя хорошо вести, не узнаешь от чего у меня такое имя.
– Гомик, скорее всего. Пассивный. А дерет тебя Динамо, – зло ответила девушка и тут же получила еще один удар ладонью по лицу.
– Злая и не ласковая. Будем объезжать. Правильно, парни?
– У вас газосварщиков в банде случайно нет?
– А тебе зачем? Целку заварить хочешь?
– Товарищ, когда меня напутствовал перед выходом из стаба, говорил, что, если кто-то обидит, он газовую горелку в задницу ему засунет, естественно, работающую.
– Крутой товарищ. А справится он?
– А вот как только переступишь порог Цитадели, он сам тебе это и расскажет, справится он или нет.
– И кем это ты нас пытаешься запугать, милашка?
– Там узнаешь.
– Шнур, а давай-ка, сооруди мне быстренько пару острых колышков. Зачем мне ждать страшилок, пока до стаба доберемся. Я ее сейчас по-своему расспрошу, глядишь, от ласки моей сама все и расскажет.
Подручный Лютика быстро вырубил две толстых палки и заострил их концы. Было понятно, что делает он это не первый раз и знает, для чего нужны колья. Достав из своего рюкзака две небольших веревки, он привязал их к кольям, а затем вбил колышки в землю, на расстоянии метра друг от друга.
Подтащив за ноги извивающуюся Юлю, он привязал ее за щиколотки широко раскинутых ног.
– Вот и на нормальной бабе этот способ опробуем. А то все «пустышки» и «пустышки». Ты, – Лютик быстро достав мультикарту и глянув на нее, – Юленька, не напрягайся сильно. Оно тебе надо, по сухому меня впускать? Расслабься и настройся, а там глядишь, и чуток удовольствия получишь.
Он опустился на колени между ее ног и достав нож, начал разрезать снизу-вверх штанину ее брюк.
– И как ты Умнику будешь потом это все объяснять?
– Да никак не буду, солнышко, – улыбнулся Лютик. – Улей большой, детка. А что это ты о нем сейчас вспомнила?
– Так за газовую горелку – это он говорил. Так что, уже можешь представить, как ее ощущать будешь.
– Подстилочка эсбешная! Это хорошо! Добавляет пикантности нашей встрече.
– Слышь, Лютик! Может, ну ее на хер, сучку эту? На хрен из-за ее манды с СБ проблемы?
– Ссышь, Шнур? Не ссы! Прорвемся. Не хрен нам в Цитадель возвращаться. Пойдем на Тортугу и там осядем пока. В той стороне кластеров нехоженых полным-полно. Вы лучше, пока там жребий бросьте, кто за кем в очередь к ней встанет.
Сорвав материю разрезанных брюк, он погладил через трусики, лобок девушки: – Что же ты кружевные трусики не надеваешь? Не рассчитывала на пикантную встречу? Зря!
Он подцепил лезвием ножа тонкую ткань и срезал ее.
– Ой! Какая она у тебя маленькая! Пока маленькая!
Лютик извлек свой член и на коленях приблизился к девушке. Юля пыталась хоть немного сдвинуть колени, чтобы помешать ему. Своими коленями раздвинув сильнее ее бедра, он склонился и просунув руки под куртку и бюстгальтер, сдавил обе груди.
