Зайдя в комнату, понимаю, что злости стало больше. Она каскадами обрушивается на мои мысли со всех сторон, заставляя бултыхаться. Но вместо попыток выбраться отчаянно гребу в эпицентр.
Как я могла проиграть? Столько времени и сил уходит на тренировки, а результата – нет. Как одолеть того, кто сильнее и больше? Мои удары точные, быстрые, но слабые. С таким же успехом я могла погладить Дригли по голове и пожелать приятного вечера.
Руки сжимаются в кулаки, натягивая кожу на костяшках. Хочется перевернуть стол, разбить чашку, наорать на кровать – сделать хоть что-нибудь, чтобы злость вышла наружу и уничтожила кого-то другого, а не меня. Но вместо погрома выдыхаю, подавляя эмоции, пряча их в очередной ящик.
– Успокойся, Эмирия, мы просто будет больше тренироваться и всё получится.
– Говоришь сама с собой, сумасшедшая? – За спиной колокольчиком трещит голос соседки – Кристалл Кэрол. Она проходит в спальню, толкая меня плечом, самодовольно виляя бёдрами. Присаживается на кровать, закидывая ногу на ногу, и отбрасывает чёрные локоны назад, обнажая ключицы. Сегодня на ней фиолетовое атласное платье на тонких бретелях, которое она надет ещё пару раз и отправит пылиться в шкаф к остальным обожаемым тряпкам.
– Лучше с собой, чем углубляться в твоё скудоумие.
– Как твои успехи с элиассами? – Её голос звучит приторно сладко, проявляя дружелюбие, но губы расплываются в ехидной улыбке, а взгляд наполнен высокомерием. Она знает, как я ненавижу свои провалы, а тот факт, что мне не подчинилось ни одно оружие – пробуждает во мне жгучую ненависть к самой себе. Можно быть первым в рейтинге, но если за два года не обзавёлся артефактом – отчислят.
– А как твои? Будешь ждать, когда тебя домой отправят или убьёшь себя сама?
Улыбка сползает с лица, сменяясь опустошением, будто все эмоции покинули её, а на душе воцарилась, сводящая с ума, тишина.
– Скоро ты окажешься на моём месте.
Как она смеет сравнивать нас? Я трачу время на тренировки, учусь, а она заводит сомнительные связи и забивает шкаф ненужными тряпками. Если бы за пропуски не ломали пальцы – она бы не посещала занятия. Мы – разные, и исход наших историй будет разным.
Решив удержаться от комментария, достаю полотенце из шкафа и чистую одежду. Проверяю, что кинжал лежит на месте в дальнем углу под грудой вещей. Но Кристалл не отступает, хочет блеснуть своим умом, надавить на больное:
– Ты высокомерная выскочка – в тебе нет ничего хорошего, и элиассы это чувствуют. Они никогда не выберут тебя. Через год ты сдохнешь, как все остальные. – Каждое слово острой иглой вонзается в сердце, затмевая разум. Жгучие желание заткнуть её на считанные секунду овладевает мной, но этого времени достаточно, чтобы выхватить кинжал и метнуть его в Кэрол. Лезвие вонзается в стену, пролетев в паре миллиметров от её лица.
– Ты больная. – Она вскакивает с кровати, сжимая кулаки. Её голос пронзительным криком наполняет комнату. – Ты могла убить меня.
– Могла, – бесцветным тоном отвечаю я. – И до сих пор могу. Так, что закрой рот и оставь меня в покое.
Её глаза мечутся, а губы дрожат, словно она хотела сказать что-то ещё. Делает шаг на встречу, но замирает с вытянутой рукой, после чего срывается на бег и покидает комнату, хлопнув дверью. Мне требуется пара минут, чтобы успокоиться – ненавижу себя за импульсивность, когда эмоции управляют телом, а разум предательски прячется.
