Год 1976, Незаметный разворот - страница 13

После этих слов товарищи офицеры танкового полка одобрительно загудели, подтверждая его слова. Видимо, сие явление было достаточно, так сказать, частым и назойливым, и ждали таких инспекций с ужасом, потому что никогда нельзя было предугадать, что именно вызовет начальственный гнев обитателя Арбатского военного округа.

– А я вот что хочу сказать тебе, Серегин, – произнесла Лилия, когда гул голосов утих. – Там, по домам ветеранов, а также просто у родных и близких, еще живет множество обрубков прошлой Великой Войны. Слепые, глухие, безрукие, безногие, они доживают свой век обузой как для государства, так и для тех родных, у кого достаточно совести, чтобы не сдать родного человека в приют. Отдай их мне, и я верну их к полноценной жизни, ведь они все – так любимые тобой Защитники Отечества.

– Все это хорошо, Лилия, – сказал я, – но хватит ли у тебя возможности на несколько десятков, а может, сотен тысяч ветеранов войны?

– Хватит! – уверенно сказала Лилия. – В Тридесятом царстве с помощью Духа Фонтана я только начну оздоровительную работу, составлю программы для магической регенерации и запущу их в дело, а заканчивать лечебный процесс можно в мире Славян, выстроив на берегу Днепра, прямо у порогов, цепь реабилитационных санаториев. Я попрошу Дану, и она проследит за восстановлением здоровья этих людей.

– Заметано, – сказал я, еще раз посоветовавшись с энергооблочкой. – Только к твоей программе есть небольшое дополнение. Помимо инвалидов войны, здоровье необходимо восстановить всем дожившим до семьдесят шестого года прославленным маршалам и генералам. В первую очередь меня интересуют такие люди, как маршал Василевский, генералы Катуков и Покрышкин, но и другие дельные командиры масштабом поменьше нам тоже не повредят. Начинать можно с курса инъекций югоросской сывороткой, а далее действовать в соответствии с протоколом. Чем эти люди хуже Велизария, которого мы также сняли со смертного одра, а теперь он снова наводит ужас на врагов?

– А вот это ты, папочка, очень хорошо придумал! – сказала мелкая божественность. – Ну, если мы договорились, тогда я побежала готовить все необходимое. Пока-пока!

Хлоп! – и моей приемной дочери и след простыл. Впрочем, это никого не удивило. Привыкли.

И тут заговорила Мэри Смитсон.

– Сэр, – сказала она на хорошо поставленном русском языке, – будет ли мне позволено задать вам пару вопросов, а потом высказать свое мнение?

– Да, Мэри, – ответил я, – спрашивай, я тебя слушаю.

– Сэр, вы собираетесь уничтожать местную Америку? – спросила она.

– Нет, Мэри, – ответил я, – ничего подобного мне просто не приходит в голову. Даже в нашем родном мире, где ваша страна уже далеко зашла по пути Отца Лжи, я не намереваюсь делать ничего подобного, в крайнем случае, собираясь ограничиться хирургически точными ударами по центрам принятия решений. А в семьдесят шестом году не нужно даже этого, потому что любой однополярный мир, хоть американский, хоть советско-российский, непременно приведет человечество к стагнации и загниванию. В нашем прошлом сначала загнил Советский Союз, который после победы во Вьетнаме решил, что уже выиграл соревнование двух систем, а потом, после его гибели, загнила и Америка. Нет, такого пути нам не надо. Америка просто должна стать чуть более человекообразной и чуть менее алчной, и проповедовать культ жизни, а не разных извращений и самоубийства человеческой расы. В этой войне за будущее того мира я собираюсь действовать при помощи агитации и пропаганды, а не бомбоштурмовых или, не дай Отец, ракетно-ядерных ударов.