В самый разгар этого разговора со мной на связь через «портрет» вышел товарищ Сталин и поинтересовался, не прибыл ли еще товарищ Милевский. Я ответил, что пока нет, но зато прямо у меня здесь сидит товарищ Брежнев собственной персоной и гоняет чаи. Но только это немного не тот Брежнев, какого мы ожидали встретить, но так будет даже интереснее.
Советский вождь был заинтригован. Он уже отдал приказ разыскать местный прототип этого человека и внимательно рассмотреть его со всех сторон – и тут такой сюрприз. Немного подумав, товарищ Сталин сообщил мне, что ради такого случая он не будет дожидаться прибытия генерала Милевского, а просит открыть ему портал во дворец Браницких прямо сейчас. Что я и сделал.
Раз-два – и лучший друг советских физкультурников уже здесь.
Увидев входящего Виссарионовича, Брежнев в необмятой еще артанской форме с генерал-лейтенантскими[4] погонами, вскочил с места и гаркнул во всю глотку:
– Здравия желаю, товарищ Верховный Главнокомандующий!
Вот что значит происхождение из ментально здорового мира, в котором не было хрущевщины и прочих самоубийственных для Советского Союза негативных явлений.
Сталин посмотрел на будущего партнера по переговорам Истинным Взглядом и сказал:
– Садитесь, товарищ Брежнев, и не надо передо мной так тянуться. Ведь мы сейчас в равном положении. Я Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) и вы Генеральный секретарь ЦК КПСС. А сейчас мы хотели бы знать, почему товарищ Серегин назвал вас немного не тем товарищем Брежневым. Вроде никакого подвоха я не вижу, ведь вы и в самом деле тот, за кого себя выдаете, но что-то такое неправильное в вас чувствуется…
Немного помявшись, тот ответил:
– Дело в том, товарищ Сталин, что я действительно Леонид Ильич Брежнев, но только, как выражается товарищ Серегин, из совсем другого мира. Там, у себя, я жил как все: воевал, когда потребуется, потом служил Родине там, куда поставила Партия, потом вышел на заслуженную пенсию, но никогда даже не думал о должности Генерального секретаря. Ну не мое это, и точка. И вот однажды там, у себя, я помер во вполне преклонном возрасте девяноста девяти лет, но не попал ни в ад, ни в рай, а однажды очнулся вот в этом теле, получив напутствие Свыше поступать только по совести и краткую инструкцию по поводу того, кто есть кто.
– Когда мы пришли на дачу к товарищу Брежневу знакомиться, то нашли это тело в состоянии клинической смерти, – пояснил я. – Худший исход нам предотвратить удалось, но при беглом послеоперационном обследовании выяснилось, что в результате нескольких инсультов и той самой последней клинической смерти мыслительные способности товарища Брежнева уменьшились чрезвычайно. И хоть нам удалось залечить все органические повреждения мозговой ткани, в теле Генерального секретаря обитал впавший в детство старик, которого всюду надо водить за ручку. И кукловоды-манипуляторы стояли тут же, рядом, приготовившись делить власть над остывающим трупом. Кто станет председателем комиссии по организации похорон почившего генсека – того и тапки покойного, то есть власть. И тогда мой Патрон прислал действительно серьезное подкрепление – Леонида Ильича Брежнева из одного искусственного мира, где славно погусарствовали засланцы из будущего, обычно именуемые Старшими Братьями. Этот товарищ Брежнев, к примеру, во время войны и несколько лет после состоял комиссаром при человеке, которого в мире моей супруги чопорные англичане именовали Военным Лордом Пришельцев… И тот же человек в мире полковника Половцева известен как создатель и первый командующий регулярной Красной Гвардией.
