– Есть! Смещайся вправо – цель закрыта!
Беспилотный вертолет-наводчик, который мог подсветить им цель, ушел дальше в город и к месту действия не успевал.
– Выхожу на позицию!
– Ракета! Джек, ракета справа! – заорал ведомый.
Плюнув на все, полковник Малли бросил свою машину левее, пытаясь сорвать захват. Двигатель взвыл на высокой ноте, авиагоризонт будто взбесился…
– Она поймала тебя! Поймала!!!
Серой лентой мелькнул прямо под брюхом Днепр – и в этот момент вертолет тряхнуло, на мгновение потемнело в глазах, красным вспыхнула панель приборов.
– Ганфайтер[9] ноль шестьдесят два, повреждение первого двигателя, повреждение критическое…
Полковник этого не слышал – он продолжал лихорадочно бороться за свою машину. Отключил двигатель, перекрыл подачу топлива, убедился, что автоматически включилась система пожаротушения, и поврежденный двигатель залило пеной. Дал сто процентов тяги на второй двигатель, но машина в момент повреждения имела слишком большую вертикальную скорость и не имела запаса высоты – он умышленно пошел на снижение, пытаясь сорвать захват, но не получилось. Сейчас один двигатель, пусть и на форсаже, не мог погасить вертикальную скорость машины и перевести ее в горизонтальный полет.
– Я – Ноль шестьдесят второй, подбит, снижаюсь!
– На воду! – заорал Сол.
Полковник сработал шаг-газом – он еще работал, – и вертолет в самый последний момент развернуло, они бухнулись в воду у самого левого берега Днепра. Бухнулись мощно, их тряхнуло, так что чуть зубы не вылетели, столб воды поднялся выше кабины, потом еще один удар, но уже слабее. Полковник догадался – дно! И если дно – то целы и они, и относительно – вертолет! Они сели даже после попадания ракетой!
Вертолет чуть покачивался, воды было по середину кабины. Что-то шипело…
– Сол, ты цел? – крикнул полковник. От удара у него мутилось в голове.
Вместо ответа его напарник рванул на себя аварийный стопор и, напрягшись, выдавил наружу боковой блистер кабины. В кабину моментально хлынула вода, но он сидел и ждал, пока все зальет и уравняется давление внутри и снаружи кабины, чтобы вылезти. Кабина вертолета ощутимо стала проваливаться вниз, все ноги были уже мокрыми. Рванул на себя стопор и сам полковник…
Вода была ледяной и грязной, по ней плыл какой-то мусор, но зацепиться было не за что. Вертолет кабиной ушел на дно и за что-то там зацепился, а хвостовая балка торчала из воды. Сол качался чуть в стороне, загребая руками, полковник подплыл к нему.
– Как ты?
Майор обернулся, лицо его было в крови.
– Нормально… приложило немножко, и что-то не то с позвоночником.
– Грести можешь?!
– Могу! Черт… больно как.
– Давай помогу. Поплыли…
Течение поднесло их к какому-то берегу, заброшенному – полковнику удалось там зацепиться за кустарник, и они выползли на сушу, как потерпевшие кораблекрушение. Сил уже не было совсем; они так и лежали – мокрые, в грязи, наполовину в воде…
– Пошли… двигаться надо…
На четвереньках они выползли из воды, впереди были какие-то контейнеры и пустырь. Полковник прислушался – уже не стреляли.
– Пошли…
Завалившись за какой-то контейнер, они немного, пару минут, полежали так, восстанавливая силы. Потом начали делать то, что и должны делать пилоты, потерпевшие аварию. Первым делом полковник достал аварийный передатчик, включил его и положил обратно в карман – аэродром был совсем рядом, и ждать гостей нужно было минут через десять, максимум пятнадцать. Потом он достал пистолет-пулемет «МР7», который здесь был у каждого летчика вместо штатной «беретты», навернул на него глушитель и положил рядом. То же самое он сделал и с оружием Сола, сунул его ему в руки – все же с напарником было что-то не то, он терял силы и выглядел хреново. А продержаться, пусть и пятнадцать минут, – надо, если их найдут местные – труба. Полковник не питал никаких иллюзий относительно того, как к ним относятся местные и что они с ними сделают, доведись двум американским пилотам боевого вертолета попасть к ним в руки. Даже эти пятнадцать минут нужно выжить…
