– Клавенрон Хуг? – интеллигентным, и потому реально побольше мерзким, точно мах друга хитрецу незаметный год назад, такой шлепок, тем и обиднее, что не больно, но звук прозвучал так, из этой трубки, недобрым мужским «немужским» голосом поинтересовались. Кнопочный, или по выражению старшего, – цифровой висел всего ничего, на кухню переехал более новый из спальни, а красный ветеран, помнивший еще секбэм, ценой получасовой схватки с «другом душевным», называл в сторону половину в запоминающиеся мгновения, отправился на антресоль, он проверял – так чтобы видела, там, нет.
– Что нашла ты в этом человеке? – она смотрела томно точно на ребенка, бегал, и не признается, затейник, обожала детей, действительно, что называется, точно детей. Еще ей очень нравились люди, но после последних знакомств, решила никого в близкие не брать, и вот уже год стресс снимала не пушистым бессловесным одеялом, а пойдет, кажется, еще ничего не имеет ценности.
– История, раззява. Чего ты? Мой прадед по нему говорил с Булганиным!
– А палки у вас нет семейной?
Про них слышать больше не мог. Иногда казалось, нет никакой Нелли, это собирательный образ всего их коллектива, хотя и видел прообраз, и у них бывали неделю за год, честная канцелярия, почему дорогая так лебезит перед ними.
– Чем тебе он мешает?
– Пыль собирается. Дышать нечем! Хлама набрал, стервятник.
Никогда не материлась, но чем зацепить, знала досконально. Ненависть была сильна, такая женщина былинная, останавливавшая время.
– Нет, – наконец протянул. – Лавенрон. Кто спрашивает?
– А то не понял, может и должность назвать. Вы дома сейчас?
– Вы видите.
– Уважаемый! Не сложно, лучше подойдет прямой ответ.
– Слушайте, вы мне домой звоните, я и отвечаю – дома я или нет?
– Вы – Хук?
– Хог.
– И это Вы? Просто X можно?
– Пять.
– Гражданин! Я – на работе, догадались верно. Будьте добры, не трать мое время ни на что.
– Я.
– Очень хорошо. Никуда не собираетесь?
– Куда?
– Никуда не идешь, да?
– Пока нет.
– Так, хала хлебобулочная. Я через десять буду. Совсем уйдешь – вини себя, под землей найду, на три штуки, ясненько, Хог, прикинь для заметки, что избрать?
– Да, не возражаю, – он разбитно плюхнулся на диван. Наверно родная устроила, придет сейчас какой-нибудь щиток смотреть, информация, мухлюете с показаниями, или еще что надумают. Нет, не иначе душевный друг позаботилась, чтобы не скучал без нее тут. Хоть буду знать, как власть выглядит, о чем речь.
Не тут-то. Громкий стук в дверь, потом звонок снова стук – похоже ногой, с похмелья показалось, кричат матом, но что именно, не разобрал, а скорее всего воспроизвел это сам мозг – через три двери было не слышно даже когда младшие взрывали в подъезде «Удар грома».
Проб был явно не в духе, такое с ним случалось не часто, обычно всегда обходительный этот обычного телосложения приятный человек превращался в какого-то зверя.
– Ты чего?
– Я? Да так. Пошли.
– Куда?
– Давай быстро, поднимайся.
– Что случилось? Отдыхаю, работали допоздна.
